Карфаген должен быть разрушен

Алексей Ржешевский, известный геронтолог и популяризатор науки, написал важный текст, о том, какие социальные обстоятельства (именно, глобальный капитализм и нынешний «мир ТНК») с вызванными ими экологическими проблемами мешают продлению человеческой жизни, каким образом и почему. Публикуется с любезного разрешения автора, он же...

Print Friendly Version of this pagePrint Get a PDF version of this webpagePDF

17353344_39572334080

Алексей Ржешевский

       Резюме. Известный геронтолог и популяризатор науки написал важный текст, о том, какие социальные обстоятельства (именно, глобальный капитализм и «мир ТНК») с вызванными ими экологическими проблемами мешают продлению человеческой жизни, каким образом и почему. Публикуется с любезного разрешения автора, он же просил меня написать комментарий со взглядом природоохранника, приведённый в P.S.

***

Когда-то давно Лев Толстой сказал, что если религия не на первом месте, значит она на последнем. Тоже самое можно уверенно говорить и о защите природы. И это напрямую касается активно развивающегося  научного направления, нацеленного победить старение.  

Казалось бы, вполне очевидно, что любое анти-возрастное вмешательство не покажет значительного эффекта, если токсические  вещества в окружающей среде будут превышать безопасный уровень. Сенолитики, расщепление поперечных сшивок белков, терапия стволовыми клетками и внеклеточными везикулами, и прочие методы могут потерпеть неудачу из-за загрязнённых воды, воздуха и продуктов питания. И ощутимого увеличения продолжительности жизни вместе с победой над возрастными болезнями не произойдёт.  

Разрабатывать средство от старения, не обращая внимания на загрязнение окружающей среды, – это всё равно, что лечить печень алкоголика, который не бросил пить. Внешние факторы (спиртные напитки) не дадут лекарствам восстановить орган. Удивительно, что никто не заостряет на этом внимания.

Каждый год проходит множество представительных и авторитетных конференций по борьбе со старением. На которых спикеры подробно рассказывают о недавно описанных  молекулярных механизмах старения и способах борьбы с ними. Но я не припомню ни одного доклада за последнее время, который был бы посвящён важности защиты природы, как ключевой составляющей борьбы со старением.

Может показаться, что для некоторых людей вся деятельность в этом направлении сводится к желанию поднять научный авторитет  и получить финансовую выгоду от разработки новых терапевтических средств.

А теперь  обратимся к цифрам.

По данным ВОЗ, во всем мире от сердечно-сосудистых заболеваний, рака, диабета и хронических болезней легких  (т.н. неинфекционных заболеваний, НИЗ), умирают около 41 миллиона человек в год. Из них 15 миллионов – люди среднего возраста,   от 30 до 69 лет. Более 85% этих случаев «преждевременной» смерти приходится на страны с низким и средним уровнем доходов.   Ещё около 800000 человек, подверженных расстройствам психики, ежегодно умирают, кончая жизнь самоубийством. В ближайшие 15 лет социальный и экономический ущерб от НИЗ только в развивающихся странах оценивается в более 7 триллионов долларов [1].

Среди факторов, вызывающих развитие НИЗ, ВОЗ выделяет 5 основных: нездоровое питание, курение, злоупотребление алкоголем, малоподвижность и загрязнение воздуха. Как отмечается в бюллетене Совещания ООН по НИЗ, на государственном  уровне страны в борьбе с НИЗ должны развивать несколько стратегических направлений. В том числе связанных с ужесточением законодательства, улучшением информированности населения и защитой окружающей среды. А среди препятствий, кроме прочих, эксперты выделяют отсутствие политической воли и влияние коммерческих факторов [2].

«Коммерческие  факторы» – это, к примеру,  «Дизельгейт», история 2015 года, связанная с концерном «Volkswagen». Руководство которого  вместо доработки своих двигателей до безопасного уровня выхлопных газов пошло по пути подлога и мошенничества, с целью получения дополнительной прибыли [3].   О чём само руководство концерна признало позже. И удивляться тут не приходится. Так как современная экономическая модель, основанная на постоянном росте продаж, очень немного внимания уделяет защите природы. 

Какую же долю в развитии НИЗ несут экологические факторы, связанные с загрязнением окружающей среды? По подсчётам международных экспертов в рамках исследования Global Burden of Disease, вклад негативных экологических факторов в развитие НИЗ может составлять около 16% в общем. Это 9 млн. преждевременных смертей в год от воздействия загрязнённой окружающей среды [4]. Эксперты ВОЗ называют ещё большую цифру человеческих потерь, вызванных негативными экологическими факторами: 12,6 млн человек в год [5].

Конечно, это очень приблизительные цифры. И настоящее число пострадавших от грязной воды, воздуха и продуктов питания, трудно поддаётся оценке и может быть гораздо большим.  Появляются новые данные, показывающие, к примеру, неожиданные последствия привычных методов хозяйствования. Так, в последние годы было обнаружено большое потенциальное влияние пестицидов, которые ранее считались малоопасными для человека,  на развитие болезней Альцгеймера и Паркинсона [6-9].

Что в общем, и не удивительно. Так как многие пестициды (паракват, ротенон, SDHI) вызывают дисфункцию митохондрий, которая, как мы знаем, тесно связана с нейродегенерацией. А биохимические процессы в митохондриях эволюционно очень консервативны и схожи во всех живых организмах. Что ещё раз показала недавняя работа P. Rustin и соавт. Учёные исследовали  повсеместно применяемые фунгициды, направленные против распространения грибов посредством подавления у них митохондриального фермента, сукцинатдегидрогеназы (SDH). Как показали эксперименты, фунгициды, ингибиторы сукцинатдегидрогеназы (SDHI)  одинаково негативно воздействовали и на другие живые организмы. В том числе и на человеческие клетки [10].

3501670Развитие сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) также имеет тесную связь с факторами окружающей среды. Так. по данным J. D. Kaufman и соавт., загрязнение воздуха  представляет самый большой негативный фактор для сердечно-сосудистого здоровья. И 80% смертей, связанных с загрязнением атмосферного воздуха, происходят в результате ишемической болезни сердца и инсульта. Воздействие мелкодисперсных твердых частиц, основного компонента загрязнения воздуха в городах, связано со смертностью и риском развития ССЗ даже при концентрациях, которые ниже текущих нормативных стандартов в США и ЕС. Такие металлы, как свинец, кадмий и мышьяк,  также способствуют развитию ССЗ [11].

Кроме этих металлов, ртуть также может влиять на развитие патологий и сокращение срока жизни. В 2009 году The New York Times опубликовала заметку с красноречивым названием «Ученые утверждают, что в каждой проверенной рыбе обнаружена ртуть». Американские учёные проверили уровень загрязнения ртутью рыбы, выловленной из почти 300 малых и больших рек США. Ртуть была обнаружена в каждой рыбе, даже из маленьких сельских каналов. А 25% рыбы содержало ртуть в концентрации, намного превышающей безопасные уровни [12] .

Ситуацию с морской рыбой и ртутью тоже вряд ли можно назвать хорошей. Вполне возможно, что сегодня нет ни одного вида морепродуктов, в той или иной степени не загрязнённого ртутью. А это уже не шутки. Негативное действие ртути на нервную и сердечно-сосудистую систему нам известно [13,14]. Основные источники попадания ртути в живую природу: это котельни, сжигающие уголь, производство хлора и добыча золота. Что особенно актуально для постсоветских стран, где добыча и сжигание каменного угля широко распространены. Лесные пожары также вносят свой вклад в загрязнение ртутью в результате т.н. «повторной эмиссии», когда накопившие ртуть растения при пожаре выбрасывают её в атмосферу [15].

Ртуть и многие другие загрязняющие вещества относятся к т.н. эндокринным разрушителям.  Эндокринные разрушители окружают нас практически повсеместно и негативно воздействуют на всё живое. К ним относят полимеры, пластификаторы, диоксины, тяжелые металлы, пестициды, растворители и др. При попадании в организм человека они имитируют или блокируют действие определенных гормонов. Наиболее часто мишенью эндокринных разрушителей становится репродуктивная система с половыми гормонами. И это происходит потому, что эндокринные разрушители могут связываться со специфическими рецепторами половых стероидов, поскольку многие из них, также как и стероидные гормоны, являются по своей структуре фенолами. По современным представлениям, эндокринные разрушители связаны с нарушением репродуктивной функции у мужчин и женщин;  с увеличением заболеваемости раком молочной железы; с отклонениями в развитии у детей; с изменениями в иммунной функции.

Эндокринные разрушители могут передаваться от беременной женщины развивающемуся плоду через плаценту и ребенку через грудное молоко. Беременные матери и дети являются наиболее уязвимыми группами для воздействия эндокринных разрушителей. Эффект от такого воздействия может проявиться в более позднем возрасте, увеличивая склонность к неинфекционным заболеваниям. Кроме того, опыты с животными показывают, что влияние эндокринных разрушителей на живой организм может носить эпигенетический, трансгенерационный характер, наследуемый следующими поколениями [16-18].

Один из основных источников попадания эндокринных разрушителей в природу и в организмы людей – это пластик.  Сложившаяся с ним ситуация уже вышла далеко за грань здравого смысла. Большинству людей наверное очевидно, что производство пластика наносит большой вред человеку и природе. В силу огромных масштабов производства и отсутствия работающих безопасных методов утилизации, пластиковые отходы просто заполонили нашу планету и на суше, и в мировом океане. В океанах под воздействием течений пластик скапливается в целые материки размером с Европу. Его обнаруживают везде в огромных количествах, даже на необитаемых островах.

Слишком много произведено пластика: а всякий произведённый товар - это отложенный отход, за который в нынешней ситуации производитель не несёт ответственности

Слишком много произведено пластика: а всякий произведённый товар — это отложенный отход, за который в нынешней ситуации производитель не несёт ответственности

Вполне очевидно что пластиковые изделия сегодня – это большой вред и для человека и для природы. Его произведено и производится слишком много, чтобы он мог быть переработан без ущерба для здоровья людей и животных. Миллионы тонн пластикового мусора уже плавают в морях и океанах, и будут плавать там, отравляя природу, ещё сотни лет.

А теперь – вопрос. Снижается  сегодня производство пластика или увеличивается?   Не только не снижается – в США закладываются дополнительные мощности почти на 200 млрд долларов и будут строиться новые заводы по производству полимеров. Химические магнаты пообещали завалить мир дешёвым пластиком. Они люди слова,  им приходится верить.

До 2010 года пластиковая индустрия переживала спад и сокращение производств. Всё изменилось 8 лет назад, когда в США резко активизировали добычу сланцевого газа. The Wall Street Journal пишет:

«К 2010 году, когда американские бурильщики использовали технологии горизонтального бурения и гидравлического разрыва, чтобы выпустить огромные залежи нефти и газа, захваченные в породе, они также разблокировали сырье для нефтехимии. По данным энергетического консультанта RBN Energy LLC, добыча побочных продуктов природного газа в США выросла с двух миллионов баррелей в день в 2008 году до более 3,7 миллиона в 2016 году» [19].

Причём тут побочные продукты добычи нефти и газа к производству пластика? Здесь дело вот в чём. Нефтяные и газовые побочные продукты, в том числе этан, бутан и пропан, используются в производстве полимеров, того самого пластика. Именно поэтому сегодня инвестируется в новые мощности по производству полимеров 186 млрд. долларов, что увеличит сегодняшнее производство пластика на 40%.  

Как писала The Guardian, каждую минуту по всему миру покупаются миллионы пластиковых бутылок, и большая часть из них попадёт на свалку или в мировой океан. И новый бум производства пластика, связанный со сланцевой революцией, не несёт ничего хорошего:

«Нельзя игнорировать связь между бумом сланцевого газа в Соединенных Штатах и продолжающимся и ускоряющимся глобальным пластиковым кризисом. В США, компании, занимающиеся ископаемым топливом и нефтехимией, инвестируют сотни миллиардов долларов в расширение производственных мощностей по производству пластика. Все это строительство, если он будет разрешено, еще более наводнит глобальный рынок одноразовым, не утилизируемым пластиком на многие десятилетия вперед» [20].

Начиная с 50-х годов, по подсчётам учёных, было произведено около 8,3 млрд. тонн пластика. Большую часть из которого мы можем наблюдать в посадках, на стихийных и организованных свалках, и в океане. И что с ним делать – никто не знает. И если его производство будет идти сегодняшними темпами, по прогнозам, к 2050 году его произведённое количество составит 34 млрд. тонн. Как выразился один из авторов этого исследования, проф. Роланд Гейер из Калифорнийского университета, мы не осознаём и плохо понимаем всех долгосрочных последствий сегодняшнего пластикового безумия:

«Мы все чаще удушаем экосистемы в пластике, и я очень обеспокоен тем, что могут быть всевозможные непреднамеренные и неблагоприятные последствия, о которых мы узнаем только однажды, когда будет слишком поздно» [21].

Как нам известно из истории, римский государственный деятель Марк Порций Катон, являясь непримиримым врагом Карфагена, заканчивал все свои речи в сенате (не обязательно про Карфаген) одной фразой:

«Кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен».

Карфаген мешал укреплению Рима, и потому римляне хотели его разрушения.

Бюст римлянина из Отриколи, обычно отождествляемый с Марком Порцием Катоном Старшим

Бюст римлянина из Отриколи, обычно отождествляемый с Марком Порцием Катоном Старшим

В деле продления жизни тоже есть свой «карфаген», мешающий борьбе со старением. Этот «карфаген» – загрязнение окружающей среды. И он тоже должен быть разрушен.

Нужно совсем не иметь головы, чтобы не понимать: современные методы хозяйствования несут опасность для человека и всей живой природы, и требуют скорейшего пересмотра. Вредные химические вещества не знают границ в своём распространении. А земной шар слишком мал, чтобы кто- то мог чувствовать себя в безопасности при нынешнем положении дел.

Пришло время энергичных действий. Иначе предсказание профессора Гейера про

«неблагоприятные последствия, о которых мы узнаем только однажды, когда будет слишком поздно«,

вполне может стать реальностью.

Список литературы.

  1. https://www.who.int/news-room/fact-sheets/detail/noncommunicable-diseases   

  2. https://www.who.int/ncds/governance/third-un-meeting/brochure-ru.pdf?ua=1

3. https://www.forbes.com/sites/greatspeculations/2015/09/22/the-facts-behind-volkswagens-diesel-gate-nightmare/#22a6f74151ee  

  1. https://www.thelancet.com/journals/lancet/article/PIIS0140-6736(16)31012-1/fulltext

  2. https://www.who.int/en/news-room/detail/15-03-2016-an-estimated-12-6-million-deaths-each-year-are-attributable-to-unhealthy-environments

  3. https://n.neurology.org/content/80/22/2035.abstract

  4. https://www.nature.com/articles/nn1200_1301

  5. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/22389202

  6. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC5007474/    

  7. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC6837341/     

  8. https://www.nature.com/articles/nrcardio.2015.152 

  9. https://www.nytimes.com/2009/08/20/science/earth/20brfs-MERCURYFOUND_BRF.html

  10. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3395437/

  11. https://www.who.int/news-room/fact-sheets/detail/mercury-and-health

  12. http://wedocs.unep.org/bitstream/handle/20.500.11822/7984/-Global%20Mercury%20Assessment-201367.pdf?sequence=3&isAllowed=y

  13. http://propionix.ru/f/veshchestva_narushayushchiye_rabotu_endokrinnoy_sistemy.pdf

  14. https://www.who.int/ceh/risks/cehemerging2/en/

  15. https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC4249811/

  16. https://www.wsj.com/articles/the-shale-revolutions-staggering-impact-in-just-one-word-plastics-1498411792

  17. https://www.theguardian.com/environment/2017/dec/26/180bn-investment-in-plastic-factories-feeds-global-packaging-binge

  18. https://www.theguardian.com/environment/2017/jul/19/plastic-pollution-risks-near-permanent-contamination-of-natural-environment

P.S. публикатора

Как говорил Шерлок Холмс, знание — это знание подробностей, и умение складывать из них целостную картину. И было крайне интересно прочесть ранее незнакомые мне подробности про действия этих новых (увы, незамечаемых) факторов риска. Ища же ответ на вопрос, как с ними справиться, важно следовать ряду общих правил, следующих из модели кризисов в системе «природа-общество» И.Д.Люри (2008). Что трудно и встречает сопротивление, т. к. затрагивает могущественные экономические интересы, но иначе с проблемой не справиться. В ходе ресурсных циклов (представление о них ввёл И.В.Комар, 1975) экономика превращает ресурсы в товары (одновременно нарушая экосистемы, что косвенно бьёт по здоровью людей, лишая их — всех нас — т. н. экосистемных услуг, но пока что это опустим…).

Всякий произведённый товар — это отложенный отход, требующий утилизации. Если сравнивать человеческую экономику с природными сообществами, человек эффективней природы как продуцент или консумент (выпуск товаров и их потребление в мире растут куда быстрей биомассы и биоразнообразия даже в доагрикультурный период). А вот что он делать доселе не научился, это быть редуцентом. В природе на каждую категорию отходов — навоз, плодовые тела грибов, листовой опад и подстилку, есть свои специфические редуценты, от бактерий и дождевых червей до грифов с жуками-могильщиками. Они если не «съедят» этот углерод, то захоронят в виде гуминовых и фульвокислот почвы, выведут его и другие элементы минерального питания из круговорота — чтобы порционно возвращать их растениям в слишком сухие/слишком жаркие годы, в общем, стрессирующие. Таков механизм устойчивости экосистем, реконструированный работами А.С.Керженцева.

Современная экономика экологически неустойчива именно из-за радикальной нехватки редуцентов среди хозяйствующих субъектов. 90% отходов — отравленных стоков, выбросов в воздух, пластика, отслуживших своё машин, кораблей, компьютеров и т. д. товаров (не говоря уж о разного рода отходах) не рециклируются, нарушения природных ландшафтов, «сделанные» добычей сырья для производства всех этих товаров не восстанавливаются с той же скоростью, с какой растут. Всё это «предлагается» очистить и переработать природе, всё больше нарушаемой рекреацией, ростом городов, «съедающих» природные и c/х ландшафты округи, лесными, торфяными и угольными пожарами, свалками мусора, изменением климата, загрязнением биогенами, деградацией почв… всем тем, что снижает способности природных сообществ очищать загрязнения и воспроизводить нужные нам ресурсы, в первую очередь биомассу, чистую воду и воздух (это т. н. экосистемные услуги, ныне активно изучаемые и оцениваемые экономистами в звонкой монете).

Т.е. человечество ведёт себя как медведь в овсах — не столько ест, сколько портит, чем вредит собственному здоровью и потребляет сегодня за счёт «перекладывания» на следующие поколения задачи рециклинга, очистки всех этих отходов, восстановления экосистем, нарушенных их размещением. Долго так продолжаться не может; если «проедать основной капитал» природы (воспроизводство ресурсов и очистку отходов с «экосистемными услугами» для нас любимых) вместо того чтобы «жить на проценты», удовольствие быстро закончится — к 2050-2080 г., как показывали Деннис и Донелла Медоуз в модели «пределов роста» аж с 1972 г.; за 40 прошедших лет она хорошо соответствует данным (Turner, 2008; Motesharrey et al., 2014).

Откуда так получается? ведь люди заинтересованы в устойчивой жизни, а человечество в целом обладает наукой, дошедшей до уровня, когда по каждому ресурсу и каждому региону можно рассчитать, сколько можно добывать, потреблять и загрязнять, не посягая на «основной капитал» природных сообществ. Увы, проблема в рыночной экономике, экоопасность которой подробно анализировал классик отечественной географии Б.Б.Родоман (2007). Её экспоненциальный рост обусловлен экономией на регенерационных затратах; каждый из хозяйствующих субъектов, отселектированных рынком, старается уйти от ответственности за произведённые ими отходы, в крайнем случае заплатить меньше и позже, «сильным мира сего» подражают обычные граждане в потреблении… и ресурсы раз за разом перепромышляются (как рыбные запасы в ЕС и везде по миру), а рециклинг (или восстановление экосистем на бэдлендах, созданных хозяйственной деятельностью) откладывается на потом, когда жареный петух клюнет. А тогда будет уже поздно, проблема разовьётся до уровня, когда её решение потребует куда больших средств, сил и затрат, и их отвлечение снизит уровень потребления на многажды большую величину, чем если бы на это решились сразу, произвели регенерационные затраты одновременно с потреблением.

Эта одновременность, уход от сегодняшнего запаздывания на десятки лет — единственное решение проблемы экологической устойчивости; по ряду ресурсов она достигалась в части традиционных обществ (внутренние районы Новой Гвинеи, о.Тикопия, Япония сёгуната) и в плановой экономике СССР, ГДР и других соцстран, дающей принципиальную возможность совмещения выживания биосферы с урбанизацией и промышленным развитием. Экологический ущерб, местами масштабный, был связан с отходом от одновременности регенерационных затрат ради частных и ведомственных интересов, самый тяжёлый случай — в истории с Аральским морем.

Рыночная экономика, наоборот, принципиально экоопасна именно в силу запаздывания, созданного стремлением экономить на регенерационных затратах. Отсюда целый веер системных дефектов, важных в плане опасного для здоровья людей загрязнения, обсуждаемого в статье:

а) рост потребления ресурса, скажем металлов, сперва побуждает экономику увеличивать долю того же металла, восстанавливаемого из вторсырья, но далее она падает — выгоднее купить руду в странах третьего мира, поставив там удобное корпорациям правительство и т. д. (см.таблицу 2 из Люри, 1999),

б) снижение загрязнений разумней производить на стадии производства, чтобы уменьшить их образование, но экономически выгодней — на стадии потребления, да ещё переложить это на людей, мол пусть сортируют мусор, вместо ответственности корпораций за «посмертие» выброшенных на рынок изделий, чтобы перерабатывали;

в) «гонка вооружений» между производством загрязнений и средствами защиты от него, очистки и реабилитации территорий (всё более изощрённых и быстро устаревающих от НТП) вторые проигрывают из-за того же запаздывания; даже когда их производство коммерчески выгодно, это не приведёт к нейтрализации соответствующих рисков, иначе на чём зарабатывать? Самое выгодное — когда те и другие принадлежат одним и тем же владельцам, что встречается на каждом шагу (Родоман, 2007).

Сказанное относится к всякому загрязнению. Чтобы решить проблемы, описанные в статье, темпы рециклинга отходов (и восстановления природных ландшафтов, нарушенных их размещением) должны быть выше темпов их образования, это одно из условий экоустойчивости в экономике «полного мира» Германа Дейли. Для этого нужно последовательно ограничивать рынок, понуждая хозяйствующих субъектов всех форм собственности компенсировать всё большую часть экологического и социального ущерба, созданного «посмертием» их изделий в среде обитания, и не деньгами, а перестройкой производства с ответственностью за вторичную переработку изделий, когда они станут отходами — чтобы думали и над лёгкостью переработки, не только над привлекательностью для покупателя.

Без «принуждения к экоустойчивости» со стороны общества хозяйствующие субъекты будут откладывать вторичную переработку и другие регенерационные затраты «на потом», даже если перерабатывать им выгодно в долговременном плане. Как показали Деннис и Донелла Медоуз, рынок в каждый момент максимизирует кратковременный выигрыш, прибыльность вложений, почему сам по себе неспособен «перестроить» технологическую/производственную сферу так, чтобы преследовать долговременный выигрыш, своевременно рециклируя отходы и восстанавливая нарушенные экосистемы, даже когда он много больше затрат. См.пример с рециклингом редкоземельных элементов необходимых для экранов самых разных устройств, чьи продажи будут только расти.

Обществу здесь надо рынку помочь, поставив его игроков в рамки ограничений, делающих выгодным преследование именно долговременных выигрышей (к числу коих относится устойчивость природных сообществ — источников экосистемных услуг, и здоровье людей, выступающих рабсилой). Тогда проблема, описанная в статье, начнёт решаться и самое главное — не упустить время, оставшееся до необратимыъ изменений в биосфере. Карфаген (как и вообще «старый мир»), конечно, отжил своё, став опасным для нас самих, ведя себя с биосферой так, как басенная свинья под дубом. Почему он должен быть не столько разрушен, сколько направленно перестроен… чтобы «дуб» продолжал давать «жёлуди» дальше.

Об авторе Редактор