О тоталитаризме

«…один мой знакомый из племени маклеуга, по имени Кебан, которого я знал как весьма добродушного человека, после острой перебранки со своей женой прибил ее поленом. Ее мясо было затем разделено между жителями деревни и съедено. На мой вопрос, что по этому поводу говорили в деревне, мне ответили возмущенно:

«Она была твоей женой или женой Кебана? Или у вас в деревне (это значит — в Европе) все так бестактны, что вмешиваются в чужие семейные дела?»

Источник Мифы и предания папуасов маринд-аним//Сказки и мифы народов Востока. М.: Наука, 1981, прим.6.

Слушая обличителей тоталитаризма, я отчётливо понимаю, что в основе их инвектив и главное — тех эмоций защиты «собственного» и святого одновременно, с которыми эти обличения высказываются, лежит то же самое дикарское (а исходно — животное) убеждение в священности и естественности собственной расправы с теми, кто слабее тебя и от тебя зависит.

Жена и дети в семье обывателя, рабочие для работодателя, гастрарбайтеры для «потребляющей» их экономики, и прямые рабы, которых в начале 21-го века не меньше  чем в начале 19-го (в 20-м же было существенно меньше).

Обличители тоталитаризма и защитники privacy автоматически отдают их в полное распоряжение тех, кто имеет над ними власть — экономическую, социальную и иную. Ведь чтобы соответствующее угнетение можно было обнаружить и пресечь, следует вмешаться в частную жизнь работодателя, солидного бюргера, влиятельного и уважаемого члена общества, «заглянуть на задворки» экономической жизни последнего. Некогда так сделал в ФРГ Гюнтер Вальраф, см. его книгу об эксплуатации гастарбайтеров «На самом дне»). А это вмешательство тоталитарно — всякий либерал скажет, а национал-патриот подтвердит (только с другими доводами).

Гюнтер Вальраф, гений расследовательской журналистики. Наглядно показал, что в выражении «наёмное рабство» эвфемизм — первое слово, а не второе.

Пускай сегодня данное убеждение слегка задрапировано реалиями современного общества (власть денег, голода и безработицы помягче власти кнута и палки, но и зависимость создаёт посильней), пусть «удар поленом» в современном исполнении бьёт не столько по голове (хоть и это бывает нередко), а по человеческому достоинству тех кто унижен и эксплуатируется сейчас, все эти «папуасские реалии» чётко просматриваются в рыночном обществе.

«Тоталитарные режимы» (т.е. коммунистические), наоборот, делали это всем, и даже худшее в них, репрессии, были вызваны страхом (отчасти ложным, отчасти унаследованным от «мёртвых, которые хватают живых»), что трудящихся, в кои-то веки свободных от классового гнёта, вновь оседлают захребетники — как это случилось исподволь в 1989-1991 г. («Люди сметки и люди хватки // победили людей ума// положили на обе лопатки//навалили сверху дерьма» — Б.Слуцкий).

И совсем неслучайно Валерия Ильинична Новодворская яростный защитник «свободы» и враг «тоталитаризма», и всего с ними связанного людоедства, однако умевшая думать своей головой и говорить что думает, изрекла:

Источник wolf_kitses