Print 
PDF
Иногда просто диву даёшься «последовательности» отечественных либералов и интеллигентов. Казалось бы аксиома, что советский, жутко тоталитарный строй убил напрочь всю человеческую инициативу на корню: у одних — не дал рабочим бороться за претворение «настоящего социализма» (а вдруг рабочие боролись, но отнюдь не за социализм, да ещё и проявляли в этом известную прыть?), у других — «поротые овцы» отринули демократию и рынок и побежали в знакомое стойло. В общем не народ, а сплошное «советское» разочарование: вот взять бы его да и распустить, как предлагал в своё время, в шутку, Брехт!? Нет, нельзя? А жаль, жаль.
Но, иногда, не понятно почему и отчего, отечественные либералы и «демократы» начинают проговариваться и тогда начинает из их уст литься такое, что просто по полу размазывает те самые мифы о Homo Soveticus, что утверждались цельные десятилетия.
Буквально недавно, так проговорилась очередная авторша известного буржуазного издания «Ведомости». Внезапно оказалось, что у постсоветского человека последовательно были отбиты два навыка:
Коллективного действия и публичного обсуждения.
Это как же так, крикнет иной либерал!? Это что же получается — они у него были? Впору ставить вопрос: откуда у некоего пост-человека они развились, если не из той самой эпохи, которая без приставки «пост-«. Допустить это — значит допустить то, что наиболее последовательно эти два навыка отбивались в «наидемократичнейшее время», а сами навыки — массово присутствовали уже у советского человека, и как чемодан без ручки, достались его «пост-» эманации.
Эманация, в свою очередь, была так сильно осаждаема со всех сторон «хлебом насущным» — то в силу необходимости выживания своего, то в силу необходимости грабить и экспроприировать тех, кто пытался выжить, что не до этих самых навыков было дело. Более того, поскольку грабителей было заведомо меньше, чем ограбляемых, то эти самые навыки активно развивались, правда именно в то русло, что требовали общественные изменения, которые грабители и двигали, именно у последних. Что до ограбляемых — то у них развивались совершенно другие, многие из которых, «промежуточные прослойки», занимающиеся пробавлением остатками с барского стола, активно и вбивали в них, осуществляя таким образом, в своём лице, не только функцию духовного окормления подопечных, но и соучастия в их духовном угнетении.
В общем, внезапно, винить либералам оказалось некого, если только не себя — ведь именно они постарались выбить к чертовой матери именно «эти два навыка» у российских граждан, причем делали это последовательно и целеустремленно, и в первую очередь именно у трудящихся. А что до того, что на этом же и погорели — так и поделом им. Если люди радостно находят в себе силы сотрудничать, а значит и содействовать, нынешним властям, — в виде ли независимых экспертов или гражданских активистов, заседающих в «болтологической палате», — то нечего пенять на общество, которое и относится и к ней, и к либералам вполне соответствующе. В конце-концов — та тлеющая массовая ненависть снизу, что постоянно страшит либералов, есть сугубо их рук дело.
