Рельеф, реки, луга и болота Москвы

Print PDF

Резюме: четыре статьи из сборника «Природа Москвы» (ред. Л.П.рысин. М.: Биоинформсервич, 1998. 256 с.) о рельефе, речной сети, лугах и болотах города. Там они были опубликованы с незначительными сокращениями, а здесь помещаются полностью и в изначальной авторской редакции. Перечень статей

1. Лихачёва Э.А., Насимович Ю.А. Рельеф Москвы. С.6-23.

2. Насимович Ю.А. Гидрографическая сеть Москвы. С.50-61. 

3. Насимович Ю.А. Луга Москвы. С.74-80.

4. Насимович Ю.А. Болота Москвы. С.81-88. В ранее опубликованном варианте отсутствует описание Филинского болота.

Рельеф Москвы

Э.А.Лихачёва, Ю.А.Насимович

Рельеф и геологическое строение Москвы, в отличие от её флоры и фауны, давно и достаточно хорошо изучены, а, главное, их описания опубликованы. Этим вопросам посвящены, например, вышедшие к 800-летнему юбилею города статья (Дик, Соловьёв, 1947) и монография (Даньшин, 1947), уже ставшие классическими. Материалы более позднего времени обобщены в ряде монографий, в том числе в сводке одного из авторов этого очерка (Лихачёва, 1990), а самые последние сведения — в коллективной монографии «Москва: геология и город» (1997), имеющей объём 400 страниц. Поэтому целью данного краткого очерка является, в основном, популяризация ранее опубликованных научных данных. Особое внимание уделяется тем чертам московского рельефа, которые легко увидеть на сохранившихся природных территориях города, а также кое-где в его застроенных частях. Кроме того, рассматриваются исторические (геологические) причины формирования того или иного рельефа. Авторы старались по возможности не дублировать содержание широко известных научно-популярных работ, и поэтому многие вопросы (исторический обзор представлений о рельефе Москвы, детальное описание геологических слоёв и слагающих их пород, рельеф старой части Москвы, культурный слой, полезные ископаемые, подземные воды и другие) затрагивались только в той степени, в какой это необходимо для понимания основной тематики данной статьи.

Читать текст нужно, держа перед собой современную карту города, где изображены реки, леса, застроенные и незастроенные территории, названия улиц и местностей. Что можно сказать о рельефе Москвы в целом? Территория эта сугубо равнинная, хоть и не плоская. В первом приближении такой рельеф типичен для всей Русской равнины, но только в первом приближении, так как именно особенности рельефа и речной сети обусловили возникновение столицы Русского государства в данном месте. Самая низкая точка города находится вблизи Бесединского моста, где река Москва покидает город, и соответствует урезу реки — 114,2 м над уровнем моря. Отсюда река устремляется в загородные просторы Мещерской низменности. Самая высокая точка — 255,2 м — расположена у метро «Тёплый Стан» в центре Теплостанской возвышенности. Перепад высот, таким образом, составляет примерно 140 м. Между этими точками более 17 км. Но в Москве есть места, где значительные перепады высот свойственны близлежащим участкам. Так Воробьёвы горы возвышаются над рекой Москвой на 70 м. От кромки коренного берега до русла здесь всего 400 м. Лишь немногим меньшие перепады высот характерны для Крылатских холмов (65-70 м), Фили-Кунцевского лесопарка (55 м), Коломенского (45 м).

Низменность и возвышенность «встречаются» в таких точках, лежат на противоположных берегах р.Москвы, почти подступая к её руслу. Конечно, на Русской равнине есть и другие места, где соприкасаются низменные и возвышенные участки, но нельзя сказать, чтобы такие участки преобладали. В этом отношении рельеф Москвы не типичен для её окрестностей. Если к этому добавить особенности речной сети, рассмотренные в соответствующей главе, а также геологические и почвенные различия, то станет ясно, что природа каждой части города специфична. Разнообразие геоморфологических, почвенных и т.п. условий породило разнообразие флоры, а вследствие этого и фауны разных частей Москвы. Именно разнообразие природных условий способствовало быстрому росту города, предопределило его будущую необычную судьбу и дало возможность стать столицей великого государства. Таким образом, мы приходим к необходимости рассматривать рельеф каждой части Москвы отдельно. Москва возникла и долгое время развивалась в долине р.Москвы на её террасах, постепенно осваивая долину Яузы и междуречье этих двух главных рек города — пологие и низкие отроги Смоленско-Московской возвышенности. Северо-восточный вытянутый выступ этой возвышенности иногда называют Клинско-Дмитровской грядой, а междуречье Москвы и Яузы считают её южным пологим склоном. В 1950-е годы город стал подниматься также на Теплостанскую возвышенность и, кроме того, осваивать плоские поверхности Мещеры.

Таким образом, современная Москва, имея площадь примерно 60000 ***км, включает в себя территории трёх резко различных физико-географических (ландшафтно-геоморфологических) районов: северо-западная часть столицы расположена на низких отрогах Смоленско-Московской возвышенности (Северная водораздельная равнина); восточная часть — на Мещерской низменности; юго-западные и южные районы — на Москворецко-Окской равнине, северный приподнятый выступ которой называется Теплостанской возвышенностью и занимает почти всё москворецкое правобережье.

Широкие и древние долины рек Москвы и Яузы — это естественные границы между физико-географическими областями на территории города. Для того, чтобы понять современный рельеф Москвы с особенностями всех её частей, нужно хотя бы в общих чертах представлять геологическое прошлое территории, её геологическое строение. Краткие сведения об истории формирования рельефа На глубинах более 1 км везде в Москве находится кристаллический фундамент, образованный магматическими (мигматиты, гранулиты) и метаморфическими породами (гнейсы, кристаллические сланцы). Магматические породы образовались в результате внедрения магмы в древнейшие осадочные слои, а метаморфические — возникли из осадочных пород под действием высоких температур и давлений. Они и преобладают в составе фундамента, который появился в архее и нижнем протерозое — примерно 1,5-3 миллиарда лет назад.

На кристаллическом фундаменте покоится толща осадочных пород, так называемый осадочный чехол. Такое строение в первом приближении характерно для всей Русской равнины. Вся эта территория ограничена на юге горными системами Кавказа, Крыма и Карпат, на северо-востоке — скалистым Балтийским щитом (в Карелии, Финляндии, на Кольском полуострове), на северо-востоке — древним Тиманским кряжем, а на востоке — горами Урала. Она представляет собой как бы огромное кристаллическое «блюдце», заполненное, в основном, морскими отложениями. Кристаллические породы выходят на поверхность лишь по краям «блюдца», например, в Карелии и Финляндии. Но, тем не менее, с этими породами можно познакомиться почти в любом московском овражке, почти в любом ручейке с естественным руслом, так как маленькие окатанные обломки карельских и финских скал принесены сюда ледниками и разбросаны почти по всей территории Москвы.

Залегание кристаллических пород было нарушено тектоническими движениями (опусканиями и поднятиями тех или иных участков земной коры). В настоящее время поверхность фундамента залегает в Москве на глубинах от 1300 (Строгино, Тушино, Щукино, Покровское-Стрешнево) до 2800 м ниже уровня моря (Новые Черёмушки и Тропарёво на Теплостанской возвышенности) (Кузьменко, 1997). Наиболее возвышенной, теплостанской, части города соответствует прогиб фундамента — Теплостанский грабен (часть Подмосковной впадины, или Подмосковного авлакогена). На остальной территории Москвы преобладают уровни фундамента порядка 1400-1600 м. Это Истринско-Кольчугинский выступ с наивысшей частью — Красногорским горстом. Хотя поверхность фундамента мало сообразуется с современной поверхностью Москвы, в заложении речных долин наблюдается связь со структурами фундамента.

Наиболее явная унаследованность присуща отрезкам долин, находящимся над разломами (шовными зонами) Подмосковной впадины. Более 600 миллионов лет назад в позднем протерозое на фоне общего опускания поверхности начал образовываться современный осадочный чехол, сведения по истории формирования которого на территории Москвы недавно обобщены Ю.Т.Кузьменко, Е.А.Гаврюшовой и О.Н.Лаврович (1997). Стали накапливаться глины, пески и другие породы (мощностью до 350-500 м), но часть протерозойских отложений была уничтожена в начале палеозоя. В это время прогибание земной коры сменилось медленным восходящим движением. Территория на 170 миллионов лет стала сушей, которая подвергалась воздействию эрозии (кембрий, ордовик, силур). И только 400 миллионов лет назад в раннем девоне в результате нового опускания территория будущей Москвы стала дном моря. В девоне и карбоне (каменноугольном периоде) здесь отложился мощный слой осадочных пород, составляющих ныне основную толщу осадочного чехла.

Для этого слоя наиболее характерны карбонатные породы — известняки (карбонат кальция) и доломиты (карбонат кальция и магния). Они отложились в относительно мелководном, но обширном (открытом) внутриконтинентальном море с богатой фауной, образовавшись из остатков живых организмов. Море существовало здесь с небольшими перерывами более 100 миллионов лет. В настоящее время известняки выходят на поверхность западнее Москвы (за Звенигородом) и южнее (в районе Подольска, Мячкова). В прошлом они обнажались и в Москве у Дорогомилова близ русла р.Москвы, но сейчас этот участок затоплен вследствие искусственного поднятия уровня воды в р.Москве. Тем не менее, карстовые явления (образование полостей в породах из-за их растворения) иногда приводят к возникновению провалов. Такие явления отмечены, например, в районе Ходынского поля.

В конце карбона море отступило к Уралу, и территория будущей Москвы в пермском периоде палеозоя и триасовом периоде мезозоя примерно на 110 миллионов лет опять стала сушей. Новые осадочные слои практически не возникали, и, наоборот, шло эрозионное разрушение известняков. Так как известняки растворимы, большое распространение получили явления карста (образование пещер, провалов и т.п.). Перепады высот были чуть больше, чем сейчас. В конечном итоге возникли глубокие речные долины, в местоположении и направлении которых заметно отдалённое сходство с современными долинами. Южнее современной москворецкой долины с запада на восток от нынешних Троекурова к Коломенскому и Люблину, а далее на юг через Братеево к Беседам проходила Главная Московская ложбина, названная так Б.М.Даньшиным (1947).

На участке от Коломенского до Бесед она почти соответствовала современной долине р.Москвы. В правых притоках этой доюрской пра-Москвы угадывается средний участок долины Чертановки. Крупный левый приток протекал по Измайловской ложбине через будущие Выхино и Люблинские поля фильтрации, что не сообразуется с современными водотоками. Но часть этой ложбины соответствуют р.Серебрянке в Измайловском лесу, хотя сток осуществлялся в противоположную сторону. Вряд ли это случайные совпадения. Не случайно и то, что доюрская долина пра-Москвы проходила вдоль самой значительной в Москве шовной зоны — по границе Теплостанского грабена и Истринско-Кольчугинского выступа.

Это означает, что современный рельеф связан с рельефом поверхности кристаллического фундамента, и геологическая история едина от самого начала и до наших дней. Следующее наступление моря произошло в юрском периоде мезозоя, и в течение юрского и последующего мелового периодов море периодически то заливает, то освобождает территорию будущего города. За десятки миллионов лет отлагаются мощные слои глин и песков, так как неподалёку всегда находятся участки суши, откуда этот материал сносится реками. Отложения юрского периода представлены песками и глинами разного цвета, но, как правило, сероватыми или тёмными. Особенно известны сажисто-чёрные глины с остатками вымерших морских организмов — брахиопод, аммонитов и белемнитов, в просторечии называемых «чёртовыми пальцами».

Эти глины выходят на поверхность во многих местах у рек и в том числе по берегу р.Москвы (например, по левому берегу ниже Карамышевской плотины и по правому берегу в Фили-Кунцевском лесопарке, на Воробьёвых горах, в Коломенском, в Братцеве). Над глинами часто залегают чёрные или зеленовато-чёрные пески, в которых обычны конкреции фосфорита (чёрные округлые образования). В Коломенском фосфорит в прошлом даже добывался в качестве удобрения, но добыча была прекращена из-за незначительности запасов. Для мест выхода юрских глин характерен оползневой рельеф, который подробно описывается ниже. С юрскими глинами и оползнями связано также особенно сильное петляние (меандрирование) р.Москвы на участке от Звенигорода и до выхода из города Москвы. Выше Звенигорода и ниже г.Москвы, где на поверхность выходят известняки, р.Москва течёт прямее (Дик, Соловьёв, 1947). Последующий, меловой период, сходен с юрским.

На территории будущей Москвы большую часть этого отрезка времени тоже плескалось море. Откладывались пески и глины, сносимые с близлежащих участков суши. Однако, наиболее характерны пески. Когда-то они лежали по всей территории, но в пределах москворецкого левобережья позднее во многих местах были содраны наступающими ледниками, смыты потоками талых ледниковых вод при отступлении ледников или уничтожены реками. Особенно хорошо сохранились пески мелового периода на Теплостанской возвышенности. Примерно 80-85 миллионов лет назад море отступило на юг, и будущее Подмосковье в очередной раз стало сушей (в третичном периоде кайнозоя — палеогене, неогене). По этой суше побежали реки. Некоторые из них «разыскали» и «расчистили» прежние долины, занесёнными морскими отложениями, а некоторые — проложили новые пути. Многие доюрские долины остались погребёнными, в том числе и Главная Московская ложбина, которая прослеживается на глубине 100-120 м под нынешней поверхностью Москвы.

В конечном итоге возникла примерно такая речная сеть, какую мы видим сейчас, хотя последующие оледенения внесли свои коррективы. Внесли коррективы и сами реки, подмывая те или иные берега. На «доледниковых» картах (Голодковская и др., 1981; Кузьменко и др., 1997), видно, например, что пра-Москва протекала на участке между будущими Строгином и Кремлём чуть северо-восточнее, чем сейчас, не врезаясь в высоты Фили-Кунцевского лесопарка и Воробьёвых гор. Значит, в последующее время река наступала на Теплостанскую возвышенность и заметно «преуспела» в этом отношении. Подобные различия в местоположении русла есть и ниже Кремля. Другие московские речки за прошедшее время вследствие их меньшей мощности не успели так сильно переместиться, и в доледниковые времена текли примерно там же, где сейчас.

В целом можно утверждать, что дочетвертичный (по сути — доледниковый) рельеф сходен с современным. В четвертичном периоде — то есть совсем недавно, почти «в наши дни» — на территории Москвы и почти на всей Русской равнине произошли грандиозные геологические события, резко изменившие облик местности и характер горных пород, залегающих близ поверхности. Речь идёт о мощных потоках льда, которые несколько раз спустились со Скандинавских гор и медленно залили льдом всю территорию будущей Москвы. Ледники притащили окатанные обломки финских и карельских скал (гальку, валуны), а также содранные по пути пески, глины и другие горные породы. Наступающий (медленно текущий) лёд сглаживал неровности рельефа, а отступающий (тающий) лёд формировал новый неровный рельеф, неравномерно забрасывая территорию обломочным материалом. Если край отступающего ледника задерживался, то накапливались высокие холмы и гряды из такого материала. Конечно-моренные образования есть в районе Ивановского, Измайлова, Орехова-Борисова.

Чаще, однако, под моренными холмами на территории Москвы подразумеваются фрагменты моренной равнины, ограниченные водно-ледниковыми равнинами и долинами рек, где моренные отложения размыты. Мощные потоки талой ледниковой воды углубляли имеющиеся речные долины, но могли устремляться и другими путями (например, вдоль края ледника или поверх льда, заполнившего речную долину). С их деятельностью связано формирование водно-ледниковых равнин. Кроме того, речные и талые ледниковые воды часто оказывались запруженными (и льдом, и ледниковыми отложениями). Так возникали обширные озёра, и масштаб этих явлений осознан далеко не всеми.

Есть, например, предположения, что реки Западной Сибири и северные реки Русской равнины, будучи запружены наступающими с севера ледниками, могли образовывать грандиозное единое озеро (Карнаухов, Карнаухов, 1997). Если это так, то воды этого сверхозера плескались в восточной (мещерской) части Москвы и вплотную подступали к Теплостанской возвышенности. Согласно современным представлениям (Кузьменко и др., 1997), на территории Москвы имеются отложения трёх оледенений, различаются три морены (нижняя, средняя и верхняя), но возраст их разными исследователями определяется по-разному, и поэтому соответствующие цифровые данные не приводятся. Ледниковые, водно-ледниковые и озёрно-ледниковые отложения имеют большое и местами решающее значение в формировании рельефа современной Москвы.

Ледниковые (моренные) отложения представляют собой смесь песка, глины и более или менее окатанных камней самого разного размера (валуны, галька). Наличием валунов они резко отличаются от глин и песков юрского и мелового периодов, а также от безвалунных покровных суглинков позднейшего происхождения. Водно-ледниковые отложения сходны с ледниковыми по составу, но материал рассортирован по размеру частиц (как в русле любого ручейка). В послеледниковое время рельефообразующее значение имела деятельность рек (возникновение пойм и надпойменных террас), а также процессы формирования болотных отложений и некоторые другие. В результате деятельности поверхностных сил из нижележащих пород самыми различными способами возникли покровные безвалунные суглинки, которые вне речных долин покрывают поверхность Москвы, являясь почвообразующей породой.

В последние века основной фактор изменения рельефа — это деятельность человека. Возник, в частности, культурный слой, который различен в разных частях Москвы. Необходимо также сказать несколько слов о новейших тектонических и т.п. движениях на территории Москвы. Соответствующие цифровые данные приведены недавно В.И.Макаровым и А.К.Певневым (1997). Согласно геодезическим наблюдениям, территория Москвы в среднем оседает на 3 мм в год. Теплостанская возвышенность относительно этого фона почти не движется, но остальные части Москвы испытывают тектонические опускания со скоростями до 2 мм в год, а поэтому можно считать, что Теплостанская возвышенность относительно остальной части Москвы даже поднимается. Примыкающие к долине р.Москвы участки опускаются относительно фона со скоростями порядка 1 мм, центральная часть Москвы — от 0,5 до 1 мм. С максимальной скоростью (от 1,5 до 2 мм) опускается восточная, мещерская, часть города. Таким образом, закономерность проявляется достаточно чётко: если не учитывать долины рек, то чем ниже территория, тем сильнее она опускается.

Впрочем, направленность причинно-следственных связей, вероятно, другая. Теплостанская возвышенность потому и высока, что в течение длительного времени испытывала тектоническое поднятие, а Мещера потому и низка, что длительное время опускалась. Эта разница «подчёркнута» ледниками и их талыми водами, которые оказали наибольшее воздействие на низкие участки. Ознакомившись с геологическим прошлым Москвы, читатель теперь достаточно подготовлен для знакомства с её основными геоморфологическими участками. Долины рек Москва и Яуза Долина р.Москвы — главный геоморфологический и ландшафтный объект на территории столицы. Во-первых, она занимает большую площадь города, пересекая его с северо-запада на юго-восток0 и достигая вблизи Бесединского моста ширины 12 км. Во-вторых, здесь наиболее активны внешние геологические процессы. В-третьих, она, вместе с долиной Яузы, разделяет три ландшафтно-геоморфологические области, обеспечивая естественный переход от одного типа ландшафта к другому.

И, наконец, особенности этой долины предопределили архитектурно-планировочную структуру города. Абсолютные отметки высот здесь колеблются от 115 до 160 м, а густота расчленения составляет до 2,8 км на квадратный километр. В долине р.Москвы достаточно чётко выделяются пойма и три надпойменные речные террасы. Долина асимметрична — террасы развиты преимущественно на левом берегу, а справа уступы коренного берега почти подступают к руслу в трёх местах (Фили-Кунцевский лесопарк, Воробьёвы горы, Коломенское). В пойме преобладают суглинки, на надпойменных террасах — пески, с которыми связаны почти все лучшие сосняки Москвы. Для третьей надпойменной террасы характерна также галька, так как в её формировании, кроме реки, принимали участие потоки талых ледниковых вод, которые были в состоянии перемещать и такой тяжёлый материал.

Пойма сплошной полосой тянется вдоль реки. Раньше здесь были пойменные луга, ивняки, а также многочисленные старицы, старичные озерки и низинные болота. Всё это частично сохранилось на пойменных природных территориях (см. соответствующие статьи данного сборника). Теперь понятие поймы утратило смысл, так как русло ограничено набережными, прежняя пойма частично затоплена, а частично подсыпана. Река же зарегулирована, и пойма существует только как историко-геологическое образование. Абсолютные отметки поймы местами подняты до уровня первой надпойменной террасы, но относительные превышения над урезом реки остались практически прежними, так как уровень в реке искусственно поднят плотинами.

Наиболее естественный облик пойма сохраняет близ Строгина (два участка), Крылатского, Терехова (Мневниковская пойма), напротив Коломенского и южнее Братеева. Близ Строгина из-за подъёма уровня воды Ка рамышевской плотиной залитыми оказались старицы и песчаные карьеры, возникли искусственные полуострова — Строгинский, Щукинский, где хорошо выражен пойменный рельеф. Здесь находится самый широкий водоём Москвы (1,2-1,5 км), который местные жители называют Большим озером, или Строгинским озером. От этого водоёма примерно на 1 км вглубь Щукинского полуострова вдаётся ещё один залив р.Москвы — Чистое «озеро».

Залив в Серебряном Бору называют «озером» Бездонка. Большой затопленный карьер есть также в Крылатской пойме, причём он не имеет связи с р.Москвой. В Мневниковской пойме между Нижними Мневниками и Тереховом сохранились старичные озерки. Остатки таких озерков есть и в Курьяновской пойме напротив Коломенского. Некоторые приречные пруды изначально тоже, вероятно, были старицами (на Филёвском бульваре, у Новодевичьего монастыря, на Краснохолмской набережной, нижний в Лефортове). Русло реки Москвы размашисто петляет по пойме и резко «отскакивает» влево, соприкоснувшись с крутыми оползающими откосами Фили-Кунцевского лесопарка, Воробьёвых гор и Коломенского, где обнажаются юрские глины и в реку с оползнями в прошлом попадало много глин и вышележащих песков.

Из пойменных образований интересны два озеровидных расширения: северо-восточнее акватории Южного порта (бывшее Сукино болото) и на месте Люблинских полей фильтрации (бывшее Чагинское болото). Они связаны с доюрскими левыми притоками р.Москвы (второе — с Измайловской ложбиной). Кроме того, здесь в отдалённом прошлом протекала и сама р.Москва. Долина р.Пономарки (Чурилихи) с Кузьминскими прудами и Кусковские пруды тоже лежат в пределах бывшей Измайловской ложбины. Первая надпойменная терраса (Серебряноборская) встречается отдельными фрагментами: в центральной части Серебряноборской излучины (сосняк и 4-ая линия Хорошевского Серебряного Бора), в Мневниковской излучине (на ней Терехово), между Киевским вокзалом и метро Студенческая, в Замоскворецкой излучине (Третьяковская, Новокузнецкая). Её высота — 8-10 м над уровнем реки. В остальных местах она смыта рекой.

Вторая надпойменная терраса (Мневниковская) имеется в районе улицы Исаковского (Строгино), в районе 1-3 линий Хорошевского Серебряного Бора, в Мневниковской излучине у Нижних Мневников (наиболее хорошо выражена в рельефе), в Филях, у Тестовской и Студенческой, между Шаболовской, Тульской и Полянкой (имеются ввиду станции метро), к югу от метро Автозаводская, в Нагатино (на ней — почти весь район), от станций Перерва и Депо до Люблинских полей фильтрации (самый большой участок). Высота — от 12-18 м у бровки до 20-22 м у тылового шва. Третья надпойменная терраса (Ходынская, боровая) выражена в рельефе наиболее чётко и, как правило, отделена от более низких террас пологим уступом. Её высота — 30-35 м, у бровки — иногда снижается до 25 м.

На ней расположены Ходынское поле, Покровское-Стрешнево, лесопарк «Сокольники», старое Заяузье, Кузьминки. Улицы Тверская и Ленинградский проспект проходят практически по тыловому шву этой террасы. В припойменных участках, где отсутствуют другие террасы, третья терраса крутым уступом спускается к реке (Троице-Лыково, Карамышевская набережная, Плющиха, участок ниже устья Яузы, участок у пруда Бекет близ Загородного шоссе, Симонов монастырь, Нагатинская ул., Братеево, Капотня). Ходынская терраса была сильно расчленена эрозионной сетью, в районе Боровицкой и Краснохолмской излучин пересекалась реками Пресней, Неглинной, Яузой, ручьём Черторый и другими.

Именно здесь на живописных суходолах, покрытых бором, возникла Москва и легенда о её «семи холмах». Главные «холмы» столицы — это фрагменты III надпойменной террасы: Боровицкий образован врезом р.Неглинной (на нём стоит Кремль); Красный (Швивая, или Вшивая горка) — при слиянии Яузы и Москвы; «Три горы» — между ручьём Студенцом, р.Москвой и р.Пресней; Введенские горы (Лефортово и выше по течению Яузы) — склон на левом берегу Яузы; Церковная горка — на правом берегу Яузы между речками Копытовка и Горячка. В Нескучном саду эта терраса рассекается Андреевскими Заразами — глубокой и разветвлённой овражно-балочной системой.

Интересный участок III надпойменной террасы есть также у впадения р.Сходни в р.Москву. Он почти со всех сторон ограничен реками, и это способствовало тому, что здесь в смутное время целый год просуществовала «вторая столица» Русского государства — город Лжедмитрия II, прозванного «Тушинским вором». Обрыв III надпойменной террасы к долине р.Химки в Покровском-Стрешневе называется Елизаветинскими горами (по бывшей владелице усадьбы). Здесь находится знаменитый родник «Царевна-Лебедь». Для участка III надпойменной террасы вблизи Ходынского поля характерны карстовые провалы, образовавшиеся в последние десятилетия. Поперечники провальных воронок иногда достигают 40 м, а глубина — 8 м, но обычно размеры гораздо меньше. Участки с проявлениями карста, как правило, приурочены к доледниковым погребённым долинам рек Москвы, Яузы и их притокам (Кутепов и др., 1997).

Большой интерес представляют склоны правого коренного берега р.Москвы — обрыв Теплостанской возвышенности в долину этой реки. Пологие берега здесь чередуются с крутыми уступами, примыкающими к правым петлям реки. Для таких мест, как уже говорилось, характерны обнажения юрских глин и связанный с ними оползневой рельеф. Вода, просочившись сквозь толщу вышележащих песков (юрских, меловых), скапливается на поверхности юрских глин, которые почти везде в Москве являются водоупором. На приречных склонах эта вода выходит на поверхность в виде множества родничков. В таких местах вышележащие песчаные толщи медленно сползают к реке по скользкой смоченной поверхности юрских глин.

Оползают огромные (до сотен метров в длину) участки склона. Во время крупных и глубоких оползней выжимаются породы, прилегающие к склону, и основание оползшего блока оказывается под водой, где подвергается размыву, поставляя в реку большое количество материала. Оползни следуют один за другим, и склон становится волнистым. Параллельные реке оползневые гряды и западины рассекаются перпендикулярными реке овражками, в результате чего возникает причудливый оползневой рельеф. В настоящее время он лучше всего выражен в Фили-Кунцевском лесопарке — в так называемом Проклятом месте вокруг Кунцевского городища и чуть ниже по течению р.Москвы. Вся эта местность, пересечённая лесистыми овражками, в старину называлась Кунцевскими Заразами (зарослями).

Есть предание, что в Проклятом месте однажды ушла под землю церковь, стоявшая на Кунцевском городище. Оползневые явления не позволили в прошлом веке построить храм Христа Спасителя на Воробьёвых горах. На правобережном склоне р.Москвы проведены противооползневые мероприятия, но полностью прекратить подвижки пород пока не удалось (Парецкая, 1997). С выходами юрских глин связано сильное петляние р.Москвы в городе. Его причина в том, что материал, поставлявшийся оползнями, перемещался по руслу и откладывался в местах с тихим течением. Река сама «строила» себе плотины, а потом устремлялась по новому пути. Обычно новое русло возникало ближе к тыловому шву поймы, где во время весенних разливов из-за удалённости от прежнего русла отложилось меньше всего речных наносов. В результате возникли размашистые петли (меандры).

На территории Москвы можно насчитать по 7 правых и левых петель. К правому, Теплостанскому, коренному берегу они особенно близко примыкают у Фили-Кунцевского лесопарка, Воробьёвых гор и Коломенского. Река наступает на Теплостанскую возвышенность, и её правые, «подрезанные» водой, берега особенно круты, а ниже таких участков река отбрасывается к противоположному краю поймы поступившим в неё материалом. Река Яуза по естественной мощности в несколько десятков раз меньше р.Москвы, но её долина по ширине почти не уступает москворецкой. В долину Яузы спускаются части Главного ботанического сада и Лосиного Острова, здесь же находятся Сокольники. Кроме того, обращают на себя внимание особенная характерность для долины Яузы третьей надпойменной террасы и слабое развитие низких террас. Это связано с тем, что в формировании яузской долины огромную роль играли ледники и талые ледниковые воды, двигавшиеся по ней на юг.

Есть также предположения, что раньше Яуза была мощнее, так как составляла одно целое с верховьем Клязьмы. Этим объясняют также близость верховьев Яузы от Клязьмы. В пределах Москвы талые ледниковые воды могли двигаться с севера также по Химкинскому протоку — по долине р.Химки и вдоль неё. Мещерская низменность Восточная часть Москвы расположена на Мещерской озёрно-ледниковой низменной равнине. Из трёх геоморфологических районов Москвы Мещера в наибольшей степени напоминает долину р.Москвы, и это не только внешнее сходство. Во время таяния ледников потоки талой воды, пройдя территорию будущей Москвы, широко разливались по низменности. Поэтому провести чёткую грань между долиной р.Москвы и внедолинной частью Мещеры на востоке столицы довольно трудно. Широкая третья надпойменная терраса частично обязана возникновением талым ледниковым потокам, а более высокие участки представляют собой водно-ледниковую (флювио-гляциальную) равнину, сформированную, в основном, теми же потоками. Ледниковые (моренные) отложения почти везде перемыты и рассортированы по размеру частиц бегущей водой.

Они уцелели только на отдельных возвышениях (например, между истоками р.Ички и ручьём Лось, у метро Щёлковская, на самом западе Измайловского леса). Это маленькие островки моренного рельефа среди водно-ледниковой равнины. В восточной, мещерской, части города господствуют плоские поверхности с неглубокими и широкими водно-ледниковыми ложбинами, освоенными современной речной сетью. Абсолютные отметки высот колеблются от 140 до 160 м, а густота расчленения составляет до 1,7 км на квадратный километр. Пологая равнина характеризуется относительно большой мощностью водно-ледниковых и речных отложений, размытостью меловых песков, неглубоким залеганием юрских глин и известняков карбона.

Сверху, как правило, залегают покровные суглинки, местами почвы имеют супесчаный характер. Здесь сохранились особенно большие по площади городские леса и лесопарки (Лосиный Остров, Измайловский лес, Кусковский лесопарк) с лесами разного породного состава. Это связано с плоскостью рельефа, слабой дренированностью местности, вследствие чего многие участки были заболоченными, сырыми. Речная сеть мещерской части города обладает наименьшей изначальной густотой, но в городских лесах она хорошо сохранилась. Интересный пример речной долины этой части города — долина р.Серебрянки в Измайловском лесу. Она не глубока, но очень широка для такой сравнительно маленькой речки — типичная водно-ледниковая ложбина, занятая современной небольшой речкой и обширными черноольшаниковыми топями на месте спущенных прудов. Именно ширина долины способствовало тому, что во времена Петра I на Серебрянке были многочисленные огромные пруды, на которых «родился» русский флот. Ложбина соответствует дочетвертичной долине, по которой речка протекала в том же направлении, то есть талые ледниковые воды воспользовались уже имевшейся ложбиной и расширили её.

Однако, заложилась ложбина ещё в доюрские времена, до затопления этой территории морем. Дочетвертичная пра-Серебрянка «расчистила» от морских наносов часть уже имевшейся Измайловской ложбины (долины доюрской пра-Яузы), образование которой уходит в более отдалённое геологическое прошлое. Известно, что Измайловская ложбина имела сток в направлении, противоположном современному. Можно предположить, что изменение направления стока в дочетвертичные времена произошло не случайно, а в связи с общим изменением наклона поверхности под действием тектонических причин. Подобную смену направления течения в пределах плоской Мещеры представить проще, чем где-либо ещё в Москве.

Другие примеры речек с плоскими заболоченными долинами можно увидеть в Лосином Острове (Будайка, Ичка, её приток Лось). Почти на всём протяжении их русла превращены в канавы (спрямлены, углублены), но характер долин остался прежним. Из природных территорий восточной части города и вообще всего города самым плоским рельефом обладает Кусковский лесопарк — плоское и слабо дренируемое междуречье Нищенки и Чурилихи. Весной в лесу подолгу стоит вода. Все сколько-нибудь заметные неровности рельефа здесь связаны с деятельностью человека (копаный Большой Графский пруд, канавы, холм на месте засыпанной свалки мусора на западе). Восточнее Кусковского лесопарка (за МКАД) расположены знаменитые Косинские озёра. Они лежат в сравнительно глубоких для данной местности озёрных котловинах, уже успевших в значительной степени заполнится озёрными и болотными отложениями.

Происхождение котловин ещё до конца не изучено. Одни исследователи считают их ледниковыми, другие — карстовыми. Есть и иные гипотезы.

Смоленско-Московская возвышенность

К району Смоленско-Московской возвышенности относятся западные и северо-западные участки Москвы (Москворецко-Яузское междуречье). Низкие отроги этой возвышенности представляют собой аккумулятивно-эрозионную равнину, где на фоне плоских участков, сложенных водно-ледниковыми отложениями, выделяются пологие моренные холмы. Моренный рельеф сохранился в этой части Москвы в наибольшей степени (в Мещере он уничтожен, в основном, ледниковыми водами, а на Теплостанской возвышенности — позднейшей эрозией). Для этой части Москвы характерны сглаженные формы рельефа с нечётко выраженными водоразделами малых рек с относительными превышениями над плоскими западинами 5-10 м, которые ранее были заболочены. Из этих болот брали начало левые притоки р.Москвы и правые притоки р.Яузы. Абсолютные отметки высот достигают здесь 170-190 м. Местность плавно понижается к югу, куда относительно прямо текут все москворецкие притоки. Густота расчленения достигает 1,9 км на квадратный километр.

Поверхность, как правило, покрыта покровными суглинками послеледникового времени, что, учитывая относительно слабую дренируемость территории (сырость), благоприятно для развития смешанных лесов с преобладанием ели, но такие леса в этой части города уничтожены человеком. Сохранились дубравы, березняки. На участках в пределах водно-ледниковых равнин имеются леса с преобладанием сосны (Алёшкинский лес, Химкинский лесопарк). «Язык» моренных равнин заходит в Москву с севера по москворецко-яузскому водоразделу и обрывается в центре города. На самом конце он раздвоен — рассечён узкой долиной р.Неглинной. Восточное окончание — Псковская горка (Сухаревский, или Сретенский холм, у Сухаревской площади, Красных Ворот и Лубянки); западное — Страстная горка (или Тверская горка, на Пушкинской площади). Между р.Неглинной и её левым притоком Напрудной расположен моренный Напрудный холм (Суворовская площадь и севернее её). Междуречье Лихоборки и Жабенки — Лихоборские бугры.

На востоке ко всем этим моренным участкам непосредственно примыкает долина Яузы, а на западе — широкая полоса водно-ледниковых равнин, прорезанная долиной Химки (Химкинским водохранилищем). За Химкой тоже имеются моренные холмы, которые заставляют р.Сходню причудливо петлять вблизи устья. Хотя рельеф этой части Москвы в целом достаточно плоский, он значительно контрастнее, чем на востоке. Из геоморфологических объектов интересны глубоко врезанная в моренные холмы долина маленькой речки Братовки в Алёшкинском лесу, живописная затопленная волжской водой и окружённая водно-ледниковыми равнинами долина р.Химки (Химкинское водохранилище), чётко выраженная долина Чермянки, прорезанные двумя балками лесистые склоны моренного холма в Братцеве, а также Тушинская Чаша — расширенный изгиб долины р.Сходни, который окружён моренными холмами.

Теплостанская возвышенность

Теплостанская возвышенность — это самый интересный и самый отличный от других геоморфологический район Москвы. Он характеризуется максимальной для города высотой (255,2 м над уровнем моря, 140 м над уровнем р.Москвы — пересечение Профсоюзной улицы с Новоясеневским проспектом), максимальными перепадами высот (70 м на Воробьёвых горах), наибольшей крутизной склонов, наибольшей рассечённостью речной и овражно-балочной сетью (до 4,3 км на квадратный километр). Теплостанская возвышенность «благополучно выстояла» под натиском ледников, сохранив все основные геологические слои (сверху вниз здесь последовательно залегают четвертичные, меловые, юрские и каменноугольные отложения).

Её «купол», который возвышается над остальной Москвой, образуют, в основном, пески и песчаники мелового периода. Именно эти пески и песчаники отразили натиск наступающих льдов, заставили ледники частично обтекать возвышенность. Прежнее представление, что Московский ледник вообще не сумел преодолеть возвышенность, видимо, ошибочно, но всё-таки лёд покрыл её значительно меньшим слоем, чем другие части Москвы. Поэтому здесь хорошо выражен доледниковый рельеф, и можно сказать, что эта часть Москвы характеризуется наиболее древним рельефом. Это огромный останец доледниковых времён. Абсолютные высоты кровли дочетвертичных отложений составляют 230-242 м. Долины, овраги и балки почти всегда имеют длинные и пологие придолинные, приовражные и прибалочные склоны, что свидетельствует о длительном про- цессе их формирования.

Кроме того, для Теплостанской возвышенности характерно максимальное разнообразие рельефа. Поверхность Теплостанской возвышенности имеет ступенчатый характер. Нижняя ступень — это междуречье Москвы и Сетуни, район Университета, Коломенское, Сабурово, Бирюлёво, Орехово-Борисово. Средняя ступень — станции метро «Проспект Вернадского», «Каховская», «Варшавская». Верхняя ступень — Тёплый Стан, Ясенево, Беляево-Богородское, Профсоюзная улица от МКАД до улицы Обручева. Абсолютные отметки ступеней — 175-180, 190-200, более 210 м.

Нижние ступени перекрыты, в основном, водно-ледниковыми и озёрно-ледниковыми отложениями, представляя собой водно-ледниковые равнины. Высокая ступень — моренными отложениями московского и донского ледников, которые на нижних ступенях были размыты (мощность их — 10-20 м, максимально — 30). Это пологохолмистые моренные равнины. Нужно, однако, иметь ввиду, что ледники покрывали возвышенность всё-таки меньшим слоем льда, чем другие части Москвы, что моренные образования здесь сравнительно не велики и что основные холмы Теплостанской возвышенности (Главный у метро Тёплый Стан, Воронцовский, Воробьёвы горы, Татаровский близ Крылатского, Коломенский, Орехово-Борисовский и другие), как и речные долины, унаследованы от доледникового рельефа.

Что же касается наиболее высокой части Теплостанской возвышенности и врезающихся в неё долин Сетуни в Солнцеве, Городни, Чертановки и Очаковки, то они существуют с доюрских времён (по низким ступеням в это время проходила Главная Московская ложбина — долина доюрской пра-Москвы). В настоящее время вся поверхность возвышенности пересечена речными долинами и балками. Их влияние особенно велико на нижних ступенях и близ уступов к реке Москве, где прежний моренный рельеф полностью уничтожен текущей водой. Во многих местах смыты и покровные суглинки. Верховья балок подходят почти к самым водоразделам, почти смыкаются близ них.

Такой рельеф называют эрозионным. Водораздельные (верховые) болота, если они и были на этой территории, давно спущены эрозионной сетью. Суглинистые и хорошо дренируемые почвы Теплостанской возвышенности благоприятны для широколиственных лесов. На природных территориях преобладают липняки, дубняки, а также березняки (вторичные леса, выросшие на пашнях). Некоторые лесные массивы этой части города (Царицынский, Теплостанский, Битцевский, Узкое) очень живописны, так как рассечены густой сетью речных долин и балок. Для обрывов к реке Москве характерен уже описанный оползневой рельеф. О некоторых геоморфологических образованиях Теплостанской возвышенности можно рассказать отдельно.

Долина р.Сетуни отсекает от неё относительно обособленную Татаровскую возвышенность, которую также можно рассматривать как приподнятое окончание Москворецкой гряды, идущей вдоль правого коренного берега р.Москвы выше города. Татаровская возвышенность достигает максимальной высоты у МКАД между Рублёвским шоссе и Усовской веткой железной дороги, где находится холм, покрытый моренными отложениями. Частью Татаровской возвышенности является также обособленное возвышение, на котором расположен район Крылатское. Это холм с моренной вершиной. На его склонах обнажены меловые пески. Местами эти пески слежались и сцементировались частицами глины, образовав песчаник — довольно твёрдый камень.

Этот песчаник под названием «татаровский камень» в прошлом добывался, и близ Северного Крылатского находится своеобразная «горная страна» — заросшие луговыми травами карьеры и отвалы. Холм обрывается на север и на восток к реке Москве так называемыми Татаровскими высотами, названными так по бывшей деревне Татарово. Теперь эти обрывы чаще называют Крылатскими холмами. Склоны прорезаны несколькими огромными овражно-балочными системами: Татаровским оврагом, Каменными Заразами и Каменной Клетвой. Узкий и длинный Татаровский овраг отходит от Северного Крылатского. Каменные Заразы и Каменная Клетва с севера и с юга примыкают к церкви в бывшем селе Крылатском.

Овраги именуются «каменными», так как на их склонах обнажался песчаник. В середине 1980-х годов, например, в верховьях Каменных Зараз в песчанике был промыт «каньон» с вертикальными стенками высотой 6-7 м и длиной в несколько десятков метров. Можно было наблюдать отполированные водой слоистые стенки из разноцветного песчаника и нагромождение упавших песчаниковых плит. «Каньон» вскоре был засыпан. Каменные Заразы частично заросли лесом («заразы» — заросли). Каменную Клетву иногда тоже называют Татаровским оврагом, но это название не удачно, так как деревня Татарово была значительно севернее. Каменная Клетва — типичный для обнажений меловых песков «котёл» (особенно её правый отвершек), то есть циркообразное верховье речной долины (речки Меленки, или Крылатского ручья).

Два холма по её правому борту имеют частично искусственное происхождение, их вершины насыпные, суглинистые. От Крылатских холмов узкой полоской между долинами р.Москвы и р.Фильки почти до Филей тянутся высоты Фили-Кунцевского лесопарка. Они обрываются к р.Москве оползневыми склонами — Кунцевскими Заразами, описанными выше. В пределах оползневого склона есть крутой холм-останец с тремя искусственными террасами Кунцевского городища. Это центр знаменитого Проклятого места. Часть узкого водораздельного поднятия между долинами Фильки и Сетуни именуется Поклонной горой. Обширный холм Воробьёвых гор с моренной вершиной, где расположен Университет, оконтурен долинами Рогачёвки, Раменки, Сетуни, Москвы и Чуры. Долина Кровянки (у Дворца Пионеров) отсекает от него узкую полоску собственно Воробьёвых гор — оползающих обрывов к реке Москве. На юге от Воробьёвского холма узкой ложбиной, которая не имеет связи с современными реками, отделяется Воронцовский холм с Воронцовским парком на вершине.

Ложбина проходит примерно от пересечения проспекта Вернадского с улицей Крупской до пересечения Ленинского проспекта с улицей Строителей. В формировании ложбины принимали участие потоки талых ледниковых вод. Главный Теплостанский холм (с вершиной у метро Тёплый Стан) отделён от Воронцовского холма понижением, которое почти соответствует Главной Московской ложбине (доюрской пра-Москве) и частично занято р.Котловкой. Этот холм образует с Воробьёвским и Воронцовским единую гряду доледникового и частично доюрского происхождения — водораздел Сетуни и нижних притоков р.Москвы. Отрог этой гряды тянется на восток, отделяет бассейн Котловки от бассейна Городни и переходит в Коломенскую возвышенность, которая обрывается к р.Москве. Её край надрезан Голосовым оврагом на два полухолма: на Коломенском полухолме расположена церковь Вознесения, на Дьяковском — церковь Иоанна Предтечи.

Склоны здесь тоже оползающие (у подножия — выходы юрских глин, над ними — меловые пески), хорошо выражены оползневые ступени. Между Дьяковом и Братеевом склоны в старину назывались Заразами. В Голосовом овраге частично обнажены глыбы песчаника — Девий камень и Гусь-камень, находится популярный родник Кадочка. Девий камень в настоящее время имеет ритуальное значение («излечивает» от бесплодия). Дьяковский холм рассечён Колотушкиным и ветвистым Дьяковским оврагами (точнее — овражно-балочными системами с постоянными водотоками в низовьях). Между обрывом к р.Москве, Дьяковским оврагом, его правым отвершком и рвом на крутом холме расположено знаменитое Дьяковское городище. Важная водораздельная гряда проходит вдоль МКАД (Бирюлёвский холм), отделяя бассейн Пахры от бассейна Верхней Москвы-реки.

Это ещё один отрог Главного Теплостанского холма. Широкой древней долиной р.Язвенки от него отсекается обособленный Орехово-Борисовский холм, в пределах которого известны конечно-моренные образования. Интересным объектом является также долина р.Сетуни в Матвеевском лесу (пойма с заливными лугами и старицами, первая надпойменная терраса, крутые склоны коренных берегов, прорезанные балками). Красивая старица Сетуни есть также на территории гольф-клуба близ улицы Довженко. Ещё в прошлом веке эта старица была руслом реки. К ней, пересекая Мосфильмовскую улицу, подходит озеленённая долина речки Кипятки (сама речка — в подземном коллекторе). Живописны и интересны истоки Чертановки в Узком, долина Чертановки в Битцевском лесу, глубокая каньонообразная долина её правого притока (Дубинкинской речки) там же, родник в Конькове, дающий начало чистому Кукринскому ручью — правому притоку Очаковки в Теплостанском лесу. Широкий нижний участок долины р.Городни с Борисовским и Царицынскими прудами приблизительно соответствует правому краю долины доюрской пра-Москвы. Через Братеевскую пойму (в самых низовьях р.Городни) река Москва протекала и позднее, в дочетвертичные времена. Разумеется, в формировании долины принимала участие и сама Городня — второй по величине правый приток р.Москвы в пределах города. Рельеф Теплостанской возвышенности, как и рельеф других частей Москвы, особенно хорошо «подчёркивается» реками, выявляется по направлению их течения. Поэтому рассказ о рельефе города будет продолжен в очерке, посвящённом московским речкам.

Литература

Голодковская Г.А., Лихачёва Э.А., Петренко С.И. Палеогеоморфогогический анализ и его значение для инженерно-геологического районирования (на примере территории г.Москвы). — Вестник МГУ. Сер. 4, Геология. 1981. С.3-17.

Даньшин Б.М. Геологическое строение и полезные ископаемые Москвы и её окрестностей (Пригородная зона). М., 1947.

Дик Н.Е., Соловьёв А.И. Рельеф и геологическое строение. — в кн.: Природа города Москвы и Подмосковья. М.-Л., АН СССР, 1947. С.7-59.

Карнаухов А.В., Карнаухов В.Н. Куда текли сибирские реки во времена ледниковых периодов? — Природа, 1997. N1. С.46-55.

Кузьменко Ю.Т. Кристаллический фундамент. — в кн.: Москва: геология и город. М., 1997. С.44-48.

Кузьменко Ю.Т., Гаврюшина Е.А., Лаврович О.Н. Осадочный чехол. — там же. С.48-86.

Кутепов В.М., Хоменко В.П., Медведев О.П., Зиангиров Р.С. Провалы. — там же. С.270-281.

Лихачёва Э.А. О семи холмах Москвы. М., Наука, 1990. 144 с.

Макаров В.И., Певнев А.К. Современные движения земной коры. — в кн.: Москва: геология и город. М., 1997. С.167-173. Москва: геология и город. М., АО «Московские учебники и Картолитография», 1997. 400 с.

Парецкая М.Н. Оползни. — в кн: Москва: геология и город. М., 1997. С.281-285. Гидрографическая сеть Москвы

Ю.А.Насимович

Известный русский историк Василий Осипович Ключевский, называя основными стихиями русской природы лес, поле (степь) и реку, отмечал двойственное отношение русского человека к лесу и полю. Лес и поле приносили многие блага, но в лесу «свивались и гнёзда разбоя», а поле напоминало о степном кочевнике.

«Зато никакой двусмысленности, никаких недоразумений не бывало у него с русской рекой. На реке он оживал и жил с ней душа в душу. Он любил свою реку, никакой другой стихии своей страны не говорил в песне таких ласковых слов…»

Реки поили — и своей водой, и водой приречных родников. Реки кормили рыбой, привлекали на водопой зверей, и здесь на них удобно было охотиться. Приречная растительность была особенно разнообразной, и здесь произрастали многие дикие пищевые растения. Весенние разливы способствовали плодородию почвы, и вдоль рек была лучшая земля для огородов и сенокосов. В более позднее время у рек строились мельницы. Пересечённый приречный рельеф защищал от врагов, и поэтому городища располагались, как правило, на крутых непоемных берегах, рассечённых оврагами. Реки помогали ориентироваться, служили летней и даже зимней ледяной дорогой. Чтобы понять многие местные особенности заселения края, нужно вглядеться в его речную сеть, вслушаться в названия самых маленьких речушек и ручейков.

Названия рек тесно переплетены с названиями населённых пунктов и местностей. Древние административно-территориальные единицы России зачастую либо ограничивались реками, либо в общих чертах совпадали с речными бассейнами, что находило отражение в их названиях (Сетунский и Горетов станы вблизи Москвы). Новые населённые пункты часто получали названия по рекам, и наиболее известный пример тому — Москва.

Небольшие речки сами именовались по населённым пунктам. Так названы Филька, Чертановка, Измайловка. Границы современных округов тоже связаны с гидрографической сетью. Так, например, западная граница Северо-Восточного округа идёт по Савёловскому направлению Московской железной дороги, а железная дорога между платформами Дегунино и Марк проложена почти по водоразделу Чермянки и Лихоборки, то есть по ровной местности, где не потребовалось строительства мостов, создания высоких насыпей. Только маленькая часть современной территории Москвы за Московской кольцевой автодорогой относится к бассейну р.Клязьмы (местность на северо-восток от Новоподрезкова и Долгие пруды), а вся остальная Москва — к бассейну р.Москвы, в которую впадают Неглинная и Яуза.

Именно эти четыре реки сыграли особо важную роль в появлении и последующем росте города Москвы. Клязьма вблизи Москвы максимально приближается к реке Москве и к верховьям её притоков — Сходни, Химки, Яузы. Поэтому водный путь с юга России во Владимир и на Волгу шёл в IX-XI веках по верхнему течению Оки, по р.Москве (или по р.Наре и р.Москве), далее по рекам Яуза или Сходня, в верховьях которых были волоки, а потом — вниз по реке Клязьме. Путь по Клязьме короче, чем путь по низовьям Оки. Река Москва, кроме транспортного, имела также оборонительное значение, защищая в XV-XVI веках город с юга от татар и своим широким руслом, и крутыми берегами близ Кремля. Неглинная защищала Кремль с запада. Яуза, являясь частью водного пути во Владимир, служила также основной внутригородской водной дорогой. Гидрографическая сеть по-прежнему является «душой» местности, определяет её структуру.

Но если в прошлом населённые пункты «прижимались» к рекам, а водораздельные пространства оставались нетронутыми природными территориями, то в современном городе возникла противоположная ситуация. Город почти полностью освоил водоразделы, превратив их в жилую застройку и промзоны. Что же касается сохранившихся природных территорий, то их остатки буквально «нанизаны» на гидрографическую сеть, так как сырые пониженные участки застраивались в последнюю очередь. Цепочки пустырей, нарушенных пойменных лугов, низинных болот и даже перелесков тянутся в Москве вдоль Яузы, Ички, Чермянки, Лихоборки, Раменки, Городни, Шмелёвки. Неслучайно долины многих речек в 1991 году объявлены памятниками природы. Естественно, что все самые крупные пруды Москвы связаны с реками. Многие парки и лесные массивы тоже приурочены к рекам: Серебряный Бор, Фили-Кунцевский лесопарк и Воробьёвы горы — к реке Москве, Кузьминский лесопарк — к Пономарке, Матвеевский лес — к Сетуни, Царицынский парк — к Язвенке и Городне.

Даже исчезнувшие речки продолжают служить сохранению зелени в городе. Их поймы не были полностью застроены и стали бульварами. Так Александровский сад, Цветной и Самотечный бульвары обязаны своим существованием реке Неглинной, Звёздный и Ракетный бульвары — Копытовке, Красногвардейский бульвар — ручью Студенцу.

Как изучались малые реки Москвы

Отрывочные сведения о московских реках — Москве, Яузе и Неглинной — содержатся в самых первых письменных источниках о нашем городе. Однако, целенаправленный сбор сведений — и не только о реке Москве, но и о малых реках — начался лишь в 20 веке. В 1926 г. К.А.Здановский опубликовал «Каталог рек и озёр Московской губернии», где, среди прочих, на схеме были показаны 40 речек, которые тогда текли по территории города в её позднейшем понимании (в пределах МКАД). Для 23 из них были приведены названия. Всплеск интереса к Москве и её природе произошёл в середине нашего века в связи с празднованием 800-летия города. В 1947 г. на эту тему были опубликованы обстоятельная статья Н.Н.Лущихина в книге «Природа города Москвы и Подмосковья», а также объёмная сводка Ф.Я.Нестерука «Гидротехническое прошлое великого города». В 1950 г. Ф.Я.Нестерук опубликовал ещё более объёмный труд — «Водное строительство Москвы».

В этих работах фигурируют уже примерно 60 водотоков с названиями — рек и ручьёв, протекающих в центральной части города. Особое внимание уделяется гидротехническим вопросам. Чуть позднее появляется монография Е.Д.Смирновой «Реки и озёра Московской области» (1958). В 1960-1980-ые годы новые сведения о малых реках Москвы публикуются, в основном, специалистами по топонимике. Список названий резко увеличивается. Г.П.Смолицкая (1976) публикует список рек и озёр бассейна Оки (с синонимами), куда включаются многочисленные московские речки и овраги. Р.А.Агеева в 1985 г. называет примерно 80 водотоков и перечисляет более 120 их названий. К сожалению, в географическом отношении эти работы весьма небрежны.

Авторов интересовали не реки, а список гидронимов на определённой площади. С середины 1980-х годов растёт интерес к природе Москвы среди натуралистов. Становится очевидным, что природа в городе сохраняется, в основном, вблизи рек, в то время как водораздельные пространства почти целиком застраиваются. Сохранение рек в их естественных руслах воспринимается с этого времени как обязательное условие сохранения приречной флоры и фауны, родников и геологических обнажений — всей живой и неживой природы. Начинается описание ценных природных объектов вблизи московских речек. Так, например, описываются участки городских лесов, которые интересны в ботаническом и биоценологическом отношении (Насимович, Романова, 1991).

Многие из них — приречные. В это же время подробно изучается орнитофауна лесных и внелесных участков речных долин, и по этим материалам позднее публикуются «Экологические экскурсии по Москве» (Авилова, Орлов, 1994). Примечательно, что все описанные в этой книге маршруты — приречные. Публикуется также описание урбанизированной популяции уток с перечнем мест зимовок водоплавающих птиц (Авилова и др., 1994). По материалам этих и других исследований в 1987 и 1991 годах почти все сколько-нибудь сохранившиеся участки речных долин в Москве объявляются памятниками природы. Возрастает интерес к старым народным названиям рек и ручьёв. Они нужны, в частности, для того, чтобы правильно называть памятники природы. На основании картографических и литературных сведений, а также личных наблюдений автору этой статьи удаётся описать большинство имеющихся или исчезнувших рек и ручьёв Москвы по схеме: название и синонимы, длина, площадь водосбора, местоположение, притоки, ценные природные объекты и бывшие населённые пункты на берегах.

Оказываются собранными те или иные сведения о 820 водотоках в пределах МКАД, собирается «коллекция» из 335 названий, относящихся к 154 объектам (Насимович, 1996). В последующих публикациях (Насимович, 1997а, б) названы уже около двухсот рек, ручьёв и оврагов, а общее число нанесённых на карту водотоков приближается к 1300. Тем не менее, архивные источники (прежде всего, схемы генерального межевания при реформе 1862 года) содержат материалы, не попавшие в эту «коллекцию». Это означает, что она может в скором времени пополниться. Все перечисленные публикации широко используются в тексте ни- же, и ссылки на них приводятся не везде.

Реки, ручьи, овраги…

Где грань между понятиями «река» и «ручей», «овраг» и «балка»? В разговоре о гидрографической сети, нам понадобятся определения её основных элементов, чтобы правильно понимать друг друга. Во-первых, сама гидрографическая сеть — это совокупность текущих по какой-либо местности рек и временных водотоков, а также имеющиеся здесь озёра и болота, но они, чтобы избежать повторений, рассматриваются ниже — в статье о растительности. Под реками понимаются водные потоки, текущие постоянно или заведомо большую часть времени года по поверхности суши в разработанных ими долинах. Размер водотока не имеет значения. Поэтому реками считаются и маленькие водотоки, обычно именуемые в общежитии «ручьями», если они соответствуют приведённому определению.

Это означает, что описанные ниже Студенец, Лось, Ермаковский, Харигозинский, Липитинский, Косинский, Крылатский, Коломенский и Кукринский ручьи — реки. Чтобы получать питание в течение целого года, рекам необходима некоторая минимальная площадь, с которой они собирают воду — площадь водосбора. В лесной зоне площадь водосбора (площадь бассейна) должна составлять не менее нескольких км². По народному названию водотока не всегда можно понять о реке или ручье идёт речь. Так, пересыхавшая летом до самого устья Сара — не река, а ручей. Короткие постоянные водотоки, берущие начало от приречных родников, — тоже не реки, а ручьи, так как у них нет разработанных ими полноценных долин.

Понятие «ручей», таким образом, многозначно. Это и постоянные водотоки без собственных долин, и временные водотоки — весенние и т.п. В повседневной терминологии это понятие ещё шире и включает в себя также небольшие речки. Маленькие временные водотоки весной или после дождя могут протекать вне каких-либо чётко выраженных углублений, но у значительных временных водотоков всегда есть какое-то подобие долины — линейно вытянутое углубление, которое этим водотоком и выработано. В зависимости от размеров и формы различаются ложбины, лощины и балки. У ложбин пологие склоны, которые плавно переходят и к днищу, и к водораздельной поверхности. Ложбины обращают на себя внимание только по весне, когда по ним текут потоки талых вод.

При естественном развитии ложбины со временем превращаются в лощины, при распашке — в овраги. Для лощин характерно корытообразное сечение: плоское или слабо вогнутое днище, склоны крутизной 15-45 градусов, чёткие бровки. При дальнейшем нормальном развитии лощины превращаются в балки. Балки характеризуются полого-вогнутым днищем, в пределах которого выражено или не выражено русло временного водотока, а также выпуклыми склонами, плавно переходящими в водораздельное пространство. Длина балок может составлять от сотни метров до нескольких километров. Если при своём углублении балка достигнет водоносных горизонтов, то может превратиться в долину реки. Постепенный переход от ложбины к лощине, балке и речной долине иногда можно пронаблюдать при движении вдоль временного весеннего водотока от самого его верховья.

Очень многозначно такое народное понятие как «овраг». В строгом смысле овраг — это глубокая рытвина, недавно промытая временным потоком воды. Растительности в этом случае на склонах почти нет, а на дне отсутствует постоянный водоток. Такие образования в данной статье практически не рассматриваются. Однако, в повседневном обиходе под оврагами понимаются также лощины и балки, склоны которых заросли травами, кустарниками, а иногда и лесом. Зачастую подобные понижения ветвятся и в отдельных участках подвержены современной эрозии. Это овражно-балочные системы. Иногда «оврагами» называются также долины маленьких речек. Таковы Андреевский овраг — долина Кровянки, Кадашевский овраг — долина Чуры.

Схема гидрографической сети

Реке Москве посвящена обширная литература, включающая ряд монографий. Наряду с перечислявшимися выше сводками, отметим «Гидрографический очерк Москвы-реки и ея притоков» В.И.Астракова (1879), труд Г.Ф.Бухгольца «Река Москва. Участок от г.Звенигорода до устья…» (1912), «Исследования реки Москвы и её описание» И.П.Кравченко (1930), работы В.Д.Быкова «Верховье Москвы-реки» (1948) и «Москва-река» (1951), книгу С.Б.Иохельсона и Ф.Я.Ровинского «Река Москва: чистая вода» (1985). Поэтому в данном очерке целесообразно уделить основное внимание малым рекам — притокам р.Москвы.

Река Москва принимала в городе не менее 75 постоянных водотоков и в том числе 40 с дошедшими до нас названиями, а также большое число временных водотоков (ручьёв в балках и оврагах) и в том числе около десятка с известными названиями. Из них в настоящее время на поверхности хотя бы на каком-то отрезке протекают 45 правых и 5 левых притоков с постоянным течением. Многие из них в свою очередь обладают разветвлённой сетью своих притоков. Описать их в краткой статье нет никакой возможности, и поэтому приходится ограничиться приведением картосхемы гидрографической сети с перечнем названий и синонимов.

[Упомянутая картосхема неоднократно публиковалась: 1) Ю.А.Насимович. Сколько рек было и сохранилось в Москве? — Экология и жизнь, 1997, весна-лето, с.75-80; 2) Ю.А.Насимович. Гидрографическая сеть. — в кн.: Москва: геология и город. М., АО «Московские учебники и Картолитография», 1997, с.27-34]. Сохранившиеся постоянные водотоки (реки и некоторые ручьи, берущие начало от приречных родников) показаны на картосхеме сплошной линией, сохранившиеся временные водотоки (ручьи в ложбинах, лощинах и балках) — штриховой линией, исчезнувшие с поверхности водотоки (полностью уничтоженные и заключённые в подземные коллекторы) — точечной линией, водохранилища, пруды и озёра — сплошной заливкой, каналы — сплошной линией с поперечными чёрточками.

1 — Клязьма, 2 — Москва, 3 — Банька (Баня), 4 — Барышиха (Борисиха), 5 — Уваров овраг (верховье Барышихи), 6 — Сходня (Всходня, Входня, Выходня, Суходня? Горетовка? Горедва?), 7 — Журавка (Жеравка, Муравка), 8 — Братовка, 9 — Городенка, 10 — Химка (в древности — Хинска, Хинка), 11 — Грачёвка (Чернава, Чернавка, Встречный ручей, Бутаковский залив), 12 — Воробьёвка, 13 — Чернушка (Чёрная, Чёрной ручей, Гнилушка?), 14 — Соболев овраг, 15 — Ходынка (Ходынь, Ходыня, Таракановка?), 16 — Таракановка, 17 — Куминский овраг, 18 — Ермаковский ручей (Верхняя Чёрная Грязь), 19 — ручей у Камушков, 20 — Студенец (Ваганьковский ручей, Чёрная, Нижняя Чёрная Грязь), 21 — Пресня (Синичка), 22 — Кабанка, 23 — Кабаниха, 24 — Бубна, 25 — Проток (Песочный ручей), 26 — Помётный Вражек, 27 — Вавилон, 28 — Ясный овраг, 29 — ручей Зачатьевского переулка, 30 — Черторый (Черторой), 31 — Сивцев Вражек (Сивка), 32 — Ленивый Вражек (Ленивка, Синичка, Волкона? Волхона? Волхонка?), 33 — Неглинная (Неглинка, Неглинна, в древности — Неглимна), 34 — Самотёка (Неглинная, правый и главный исток), 35 — Успенский Вражек (Успеньев Враг) с Синичкой (правым притоком или истоком) и Белой (левым притоком или истоком), 36 — Напрудная (Рыбная, Синичка, левый приток или исток Неглинной), 37 — Капля (Капелька), 38 — Сорочка, 39 — Рачка, 40 — Яуза (Явуза), 41 — Чермянка (Черница, Чёрная, Черепянка? ), 42 — левый исток Чермянки (теперь — Чермянка), 43 — Самотёка (теперь — тоже Чермянка), 44 — Девкин ручей, 45 — Лианозовский ручей, 46 — Ольшанка (Алчанка, Бибиревка, Фёдоровской овраг?), 47 — Козеевский ручей, 48 — Лихоборка (Лихобора, в верховьях — Бусинка), 49 — Коровий Враг (Лихоборка, левый исток Лихоборки), 50 — Бусинка (Лихоборка, правый исток Лихоборки), 51 — Спирков Вражек (Спиркин овраг, Дегунинский ручей), 52 — Ржавец (Бескудниковский ручей), 53 — Владыкинский ручей, 54 — Норишка (Аксиньин ручей, Каришка?), 55 — Головинский ручей (теперь — Лихоборский канал), 56 — Жабенка (Жабина, Жабовка, Жабня, Жабоска?), 57 — Каменка (Кашенка, верховье — Берёзовка), 58 — Горячка (Горяенка, Горленка, Останкинский ручей), 59 — Копытовка (Капитовка, Трестенка, Трепанка), 60 — Студенец, 61 — Путяевский ручей, 62 — Олений ручей (Маланинский ручей, овраг), 63 — Рыбинка (Ровенка), 64 — Чечера (Чечёрка, Ольховка), 65 — Кукуй (Кокуй), 66 — Ольховец (Ольховецкий проток), 67 — Черногрязка (Чёрная Грязь), 68 — Серебрянка, 69 — Ичка, 70 — Лось, 71 — Лосёнок, 72 — Леоновский ручей (Высоковский ручей), 73 — Будайка (Бучайка?), 74 — Верхний Богородский ручей (в современных документах — Богатырский ручей), 75 — ручей Казённого пруда, 76 — Нижний Богородский ручей, 77 — Хапиловка (Хопиловка), 78 — Сосенка, 79 — Абрамцевский ручей, 80 — Серебрянка (Измайловка, в древности — Робка), 81 — Липитинский ручей, 82 — Харигозинский ручей, 83 — Косинский ручей, 84 — Стеклянка (Стеклянный ручей, ручей Ватной фабрики?), 85 — Чёрный ручей, 86 — Синичка, 87 — Золотой Рожок (Лефортовский ручей), 88 — Сара, 89 — Подон, 90 — Нищенка (Гравороновка, Граворновка, Граворна, Ключики, Коломенка?), 91 — правый исток Нищенки, 92 — Перовский ручей (ручей Хлудовского пруда, левый исток Нищенки), 93 — Хохловка (Хохловский ручей, Калитниковский ручей), 94 — Угрешский ручей, 95 — Карачаровский ручей, 96 — Коломенка (Копань), 97 — Чурилиха (Чуриха, Люблинка, Пономарка, Голодянка, Голяденка, Гольдянка, Глядянка, Голединья и т.п.), 98 — Кусковский ручей, 99 — Косинский ручей, 100 — Плинтовка, 101 — Средний ручей, 102 — Лесной ручей, 103 — Носковка (Носков ручей, Большой Носков ручей), 104 — Малый Носков ручей, 105 — Пехорка (Пехра), 106 — Чечера, 107 — Никольская, 108 — Рудневка, 109 — Банная канава, 110 — Люберка, 111 — Серебряный овраг, 112 — Гнилуша (Большая Гнилуша), 113 — Малая Гнилуша, 114 — Татаровский овраг (на современной схеме Крылатских холмов — Сухой ручей, низовье — Мневниковский Исток?), 115 — Каменные Заразы (Кладбищенский овраг), 116 — Крылатский ручей, берущий начало от родника Руденская Божья Мать в овраге Каменная Клетва (Меленка, Гуськин овраг? Татаровский овраг?), 117 — ручьи Проклятого места (Кунцевские Заразы), 118 — Филька (Хвилка, Хвыля, Хилка, Фильня, Квилка), 119 — Кунцевская балка, 120 — Кобылий овраг (сухой), 121 — Буданка, 122 — Сетунь (Сетунка), 123 — Алёшинка, 124 — Жуковский овраг (Козловский овраг, Комсомольский овраг), 125 — Лёшин родник, 126 — Румянцевский ручей (Родник), 127 — Сетунька, 128 — Троекуровский ручей, 129 — Навершка (Новеш, Новишка, Навешка, Неверка, Натошенка), 130 — Раменка (от устья Очаковки до устья Рогачёвки — Дашин овраг, выше — Тарасовский овраг), 131 — Очаковка (Тропарёвка, Тарасовка, Богородский ручей), 132 — Ляхвинский овраг (прежний исток Очаковки), 133 — современный исток Очаковки (сброс сточных вод), 134 — Кукринский ручей, 135 — Самородинка, 136 — Рогачёвка, 137 — Онучин овраг, 138 — Поперечный овраг, 139 — Кипятка (Синичка), 140 — Андреевские Заразы, 141 — Кожевнический Вражек, 142 — Даниловка (Даниловский ручей, Худеница), 143 — Чура (Семёновский овраг, Кадашевский овраг, Черторой), 144 — Кровянка (Андреевский овраг), 145 — Котловка (Котёл? Верховье — Большой овраг), 146 — Старостин овраг (или так называется соседний исток Котловки), 147 — Коршуниха (Черёмушка?), 148 — Растань, 149 — Жужа (Большой овраг), 150 — Савкин овраг (Савин овраг), 151 — Голосов овраг с родником Кадочка (Голос-овраг, Садовнический ручей, Садовнин ручей, Коломенский ручей, овраг Дворцовый, Казённый, Царский, Власов, Коломенский), 152 — Колотушкин овраг, 153 — Дьяковский овраг (левые отвершки сверху вниз — Воспеньков, Лексеев, Базарихин и Радюшин овраги), 154 — Заразы (несколько оврагов), 155 — Городня (Городянка, Городнянка, Городёнка, Городенка), 156 — Котляковка (Пушкин овраг? Корнеевский овраг? Левый отвершек — Беляев овраг? Алексеевский овраг?), 157 — Чертановка (Чертонавка, Чертона, Черкасовский ручей, Водянка, Беляевская речка, в Узком — Поддубенка, левый отвершек выше Коньковского оврага у Севастопольского проспекта — Лебяжий овраг), 158 — Усков овраг (Дубинкинская речка, овраг Дубинкинский, Улицкой, Марьинской, Голубинской, верхний правый отвершек — Борисовский овраг), 159 — Коньковский овраг (овраг Каневский, Каняевский, Нижней, левый отвершек — овраг Деревлёвской, Вороновской), 160 — Колодезной овраг (Водянка?), 161 — Сеньковский овраг, 162 — Тепляковский овраг, 163 — Попов овраг (правый отвершек предыдущего), 164 — Бояков овраг (Буяков овраг), 165 — Язвенка (Язва, Царицынский ручей), 166 — Черепишка (Черепинской овраг, Бирюлёвский ручей), 167 — Шмелёвка (Хмелевка, Крупенка, Крупань, Зябликов овраг, Зябликовский ручей), 168 — овраг Лыхина, 169 — Садковский овраг, 170 — Кузнецовка (Кузнецов овраг, Кузнецы), 171 — Горбутанский овраг (сухой), 172 — Соровской овраг, 173 — исток Сосенки (притока Десны), 174 — Цыганка (приток Сосенки, иначе — Язовка, Извелка, Корюшка?), 175 — Чечёра, 176 — Гвоздянка (приток Пахры), 177 — Битца (приток Пахры) (Анбица? Абица? Обитец?), 178 — Марьинский овраг (Нижний Заречный), 179 — Садновский овраг (Знаменский), 180 — Битцевский овраг, 181 — Качаловский овраг (Киовский), 182 — Салтыковский овраг, 183 — Ботанический овраг, 184 — истоки Козловки, 185 — Рузаев овраг, 186 — Попов овраг (Ясеневский), 187 — Комаровская речка (Ярцовской овраг), 188 — Зениборовский овраг, 189 — Михайловский овраг, 190 — Завьяловский ручей, 191 — Петряев овраг, 192 — Журавенка, 193 — Попов ручей (верховье Журавенки), 194 — Никольский овраг (Михневский ручей), 195 — Пожинский овраг (верховье предыдущего, правый отвершек — Подосёлки?), 196 — Гузеев овраг, 197 — Вонючка (сток с Долгих прудов), 198 — правый исток Машкинского ручья (Хуторской ручей, Кладбищенский ручей), 199 — левый исток Машкинского ручья (Деревенский ручей), 200 — Куркинский ручей, 201 — Рождественский ручей (приток Сходни).[см.следующие 4 карты из «Аннотированный список названий рек, ручьёв, оврагов Москвы«, Прим.публикатора]

Сколько рек было и сохранилось в Москве?

На схеме представлено более 1300 водотоков (или чуть меньше, если не учитывать короткие отвершки оврагов, которые в данном масштабе почти не видны). Конечно, это не только реки. Не будем брать в расчёт короткие ручейки, берущие начало от приречных родников. Не будем учитывать и всё то, что летом полностью пересыхает. Так как о постоянстве течения многих исчезнувших водотоков нет сведений, можно назвать только приблизительное число рек на данной территории в прошлом — 140-165, то есть приблизительно полторы сотни. С уцелевшими водотоками разбираться проще. Среди 590 сохранившихся и учтённых водотоков около 110 — реки, чуть менее сотни — приречные родники с короткими ручьями, около четырёхсот — временные водотоки (ручьи) в балках, лощинах и ложбинах. Нужно учитывать, что Москва непрерывно растёт, присоединяя к себе окрестные территории. Значит, приведённые цифры вскоре устареют. Поэтому, говоря о числе рек и других водотоков, необходимо указывать, в каких границах рассматривается город. Здесь приведены цифры для Москвы в административных границах 1996-го года. В это время Москва уже во многих местах вышла далеко за пределы Московской кольцевой автодороги.

Интересно также рассмотреть количество водотоков в пределах МКАД, так как эта граница чётко зафиксирована на местности. Их на схеме можно насчитать более 800. Из них с поверхности города исчезли (заключены в подземные коллекторы или полностью засыпаны) примерно 465, а сохранились хотя бы частично 355. Рек можно насчитать от 115 до 140. Среди 355 учтённых сохранившихся водотоков около 70 — реки, около 80 — приречные родники с короткими ручьями, более 200 — учтённые временные водотоки (ручьи в балках, лощинах и ложбинах). Разумеется, речь идёт только об учтённых временных водотоках, так как полное их число нельзя указать в принципе из-за фрактальной структуры гидросети (количество зависит от масштаба). Таким образом, на территории Москвы в пределах МКАД из имевшихся 115-140 рек к настоящему времени (1996 г.) полностью или частично уцелели около 70, то есть чуть больше половины. Правда, с учётом длины сохранившихся участков, уцелела не половина, а только треть или даже четверть имевшихся малых рек.

Где в Москве больше всего рек?

Любители московской природы, конечно, знают, что в Москву клиньями заходят и встречаются в центре города три основных геоморфологических района Московской области. Окско-Москворецкая равнина заходит с юга и представлена здесь своим северным выступом — Теплостанской возвышенностью, которая занимает почти всё правобережье р.Москвы. Это самая приподнятая часть города с высочайшей точкой у станции метро «Тёплый стан» — 255 м над уровнем моря. В междуречье Москвы и Яузы «заглядывает» своим краешком обширная Клинско-Дмитровская возвышенность (часть Смоленско-Московской возвышенности). Собственно, в городе это уже и не возвышенность, а только её пологий южный склон с высотами менее 200 м. Склон обрывается Боровицким холмом, на котором стоит Кремль. Ещё ниже расположено Заяузье — восточная часть города. Сюда «заглянула» Мещерская низменность — низкое и ровное Окско-Клязьминское междуречье.

И эти три части Москвы так резко различаются по густоте гидросети и преобладающему направлению речного стока, что разница видна без каких-либо подсчётов, с первого взгляда на схему гидросети. Особенно отличаются участки по густоте сохранившейся гидросети. Теплостанская возвышенность (юг и юго-запад города) вся оплетена речными долинами, балками и оврагами. Здесь их действительно было гораздо больше. Ведь эта территория в меньшей степени «разглаживалась» ледниками и их талыми водами, чем другие части Москвы (рельеф древнее), а превышение местности над уровнем Москвы здесь максимальное. Кроме того, реки и ручьи здесь лучше сохранились, так как массовое строительство в этой части города началось лишь с 1960-х годов.

В это время уже было осознано, что хотя бы часть рек нужно оставлять на поверхности в их естественных руслах. Что же касается заключённых в трубу речек, то их глубокие долины легко прослеживаются в современном рельефе. Например, долину Фильки можно наблюдать из поезда метро между «Филями» и «Кунцевской» на протяжении многих километров — эта открытая линия проложена по долине речки. Лучше всего сохранилась гидросеть в пределах незастроенных территорий — в Битцевском лесу, Теплостанском лесопарке, Царицыне, на открытых пространствах в бассейне Сетуни и Шмелёвки. Некоторые речные долины обладают особенной глубиной и размахом (Сетунь, Городня, Язвенка). В Фили-Кунцевском лесопарке и Коломенском сохранилась особенно густая сеть ручейков оползневого москворецкого склона. Здесь особенно много родников, но они характерны и для всей Теплостанской возвышенности в целом.

Меньше всего рек было в мещерской (восточной) части города. Рельеф здесь самый молодой, выравненный текучими и запруженными водами тающих ледников. Да и перепады высот минимальные. Поэтому эрозия слабая. Сквозь пески, характерные для долины Яузы и третьей надпойменной террасы р.Москвы, дождевая и талая вода быстро просачивается до юрских глин и не течёт по поверхности. Кроме того, при застройке мещерские речки иногда полностью уничтожались, а их неглубокие долины засыпались так, что от них не оставалось и следа. Поэтому на схеме есть «белые пятна»: часть показанных водотоков никуда не впадает. Исключение составляют Лосиный Остров и Измайловский лес, где все реки и ручьи сохранились. Однако, если не учитывать ручьи, питаемые городскими сточными водами, то постоянных водотоков в Лосином Острове, например, очень мало. Родников в этой части города тоже мало, хотя у р.Серебрянки есть участки с близким залеганием юрских глин и выходами грунтовых вод. Междуречье Москвы и Яузы по густоте прежней гидросети сходно с Заяузьем, но всё-таки рек было чуть больше, а «белых пятен» почти нет, так как долины исчезнувших водотоков прослеживаются в рельефе и от многих речек остались цепочки бульваров и садов. Тем не менее, эта часть Москвы застраивалась раньше всего, плотней всего, и густота сохранившейся гидросети здесь минимальная.

Речки, кроме Химки, Чермянки и Лихоборки, сохранились лишь вблизи МКАД да на некоторых сравнительно маленьких по площади природных территориях. В нижнем течении значительных притоков р.Москвы есть участки, где долины глубоко врезаны, изобилуют родниками, а коренные берега рассечены густой сетью «оврагов» (балок, долин). Таковы Сходня (почти везде), а также Химка в Покровском-Стрешневе (у Елизаветинских гор). Около основных водоразделов (Москва-Яуза, Лихоборка-Чермянка) долины рек, наоборот, выражены слабо, то есть разные участки москворецко-яузского междуречья различны по густоте гидросети, а, в целом, эта территория по данному показателю занимает промежуточное положение в Москве.

Куда текут московские речки?

Текут московские речки в разных частях города тоже по-разному. Преобладающие направления речного стока подчиняются ряду правил, которые целесообразно сформулировать, а потом пояснить примерами.

1. На склонах возвышенностей (Теплостанской, Клинско-Дмитровской — в пределах Москвы) направление стока упорядочено: крупные и среднеразмерные речки подчиняются правилу сложения векторов волго-окского (общего) и москворецкого (местного) наклонов местности; для самых маленьких речек важен также вектор наклона к речкам среднего размера. Данное правило применимо к нижним и средним участкам речек, то есть к участкам, не очень удалённым от р.Москвы. Москва-река хоть и петляет по своей широкой долине, но, тем не менее, в среднем уверенно держит путь на юго-восток согласно общему наклону большой части Московской области (как бы одновременно на юг к Оке и на восток к Волге, куда течёт сама Ока).

Все её правые, теплостанские, притоки текут, в основном, на восток. Они «выбирают» нечто среднее между направлением течения самой р.Москвы и направлением к р.Москве, то есть подчиняются и общему, и местному наклонам одновременно (Филька, Сетунь, Чура, Котловка, Жужа, Городня и другие меньшего размера, а также их крупные притоки — Кровянка, Коршуниха, Шмелёвка, Котляковка, Чертановка с Коньковским и Колодезным «оврагами»). Для междуречья Москвы и Яузы характерно течение притоков р.Москвы на юг, то есть тоже согласно общему и местному наклонам одновременно (Сходня, Химка, Ходынка, Ермаковский ручей, Студенец, Пресня, Черторый, Неглинная, Сорочка, Рачка и их притоки - Братовка, Чернавка, Таракановка, Кабанка, Кабаниха, Напрудная). Из крупных речек только Лихоборка вносит «неразбериху», подчиняясь преимущественно общему наклону Подмосковья, но она впадает в Яузу, которая в низовьях почти «дисциплинированна».

2. На большом удалении от р.Москвы в пределах возвышенностей общий наклон местности может преобладать над москворецким. Течение на восток и юго-восток вдали от р.Москвы характерно для Лихоборки, а также для зеленоградских речек — Горетовки, верховий Сходни, среднего течения Ржавки. Однако, этому есть и другие, очень интересные, объяснения (Макаров и др., 1997). Горетовка и Верхняя Сходня в прошлом, видимо, были притоками Клязьмы, а потом перехвачены Нижней Сходней. В результате этого в среднем течении Сходни возник молодой узкий каньонообразный участок долины. Лихоборка же натыкается на плоское округлое поднятие в центре Москвы и обходит его в восточном направлении. Поднятие ограничено долинами Лихоборки, низовьем Яузы, низовьем Химки (ниже Химкинского водохранилища) и рекой Москвой на участке между Химкой и Яузой. Наличием этого поднятия объясняются также резкий поворот Химки на юго-запад ниже водохранилища у Елизаветинских гор Покровского-Стрешнева и дугообразный изгиб долины Яузы в её низовьях. Впрочем, данные частные объяснения не противоречат общим закономерностям наклона местности вдали от р.Москвы. Другие «речные» доказательства наличия в московском рельефе большой кольцевой структуры, приводимые в той же статье, не кажутся автору столь же убедительными. Так Скиапарелли, разглядывая в несовершенный телескоп своего времени случайные цепочки марсианских кратеров и других пятен, увидел каналы, которых на Марсе нет.

3. Верховья большинства крупных и среднеразмерных речек на возвышенностях сближены и расположены у нескольких точек — наивысших в Москве; от этих точек речки «разбегаются» равномерно во все стороны, но те из них, направление течения которых не соответстует предыдущим правилам, вскоре поворачивают и описывают петлю вокруг холмов, с которых взяли начало. Точки верховий образуют линии — основные водоразделы. Вблизи станции метро «Тёплый Стан» есть место, где очень сближены верховья сразу четырёх относительно крупных речек — Очаковки (истока Раменки), Чертановки, Битцы и Сосенки. Близко от этой точки начинаются также Самородинка, Коньковский овраг, Дубинкинская речка, Городня, Румянцевский ручей, Сетунька и Сетунь. Видимо, не случайно, что эта точка — самая высокая в Москве и на Теплостанской возвышенности (главный холм этой возвышенности — 255 м над уровнем моря). Отсюда речки текут во все стороны. Сетунь сначала течёт на запад, потом поворачивает на север и на восток, об- ходя главный массив Теплостанской возвышенности с запада и севера. Сходно ведут себя Очаковка и Самородинка. Сосенка сначала течёт на юго-запад, потом начинает обходить возвышенность с юга. Городня и Чертановка всё время текут на восток. Сближены также верховья Раменки, Чуры и Котловки. Они стекают с высокого Воронцовского холма. На главном холме Воробьёвых гор (близ МГУ) берут начало Кипятка, Кровянка, Рогачёвка, Онучин овраг и ещё два безымянных водотока, впадающих в Раменку. Интересно, что все три перечисленные точки (вместе с ещё двумя менее выраженными) образуют одну линию — главный водораздел Теплостанской возвышенности (гряду холмов). Особенности речной сети, таким образом, помогают понять рельеф. Сходные, но менее выраженные точки есть в междуречье Москвы и Яузы: сближенные верховья Таракановки и Жабенки; Копытовки, Пресни, Ходынки и Каменки; Студенца, Путяевского ручья, Оленьего ручья, Рыбинки и Напрудной. Они образуют водораздел Москвы и Яузы.

4. Некоторые правые притоки р.Москвы (Филька, Городня) и некоторые притоки второго порядка (Кровянка, Чертановка), приблизившись к р.Москве, вновь удаляются и впадают в другую излучину р.Москвы или вообще в другую реку. Они как бы натыкаются на чуть вздёрнутый край возвышенности. Прежние предположения по этому поводу (Насимович, 1996) сейчас кажутся автору ошибочными, так как есть более простое объяснение. Суть его в том, что никакого вздёрнутого края у возвышенности нет. В половине случаев есть уклон к реке, в половине случаев — от реки. Река Москва, подтачивая правый берег, наступает на возвышенность, рельеф которой изначально никак не связан с этой рекой. В местах, где местность наклонена от реки (Фили-Кунцевский лесопарк, Воробьёвы горы, Коломенское и Братеево), создаются условия для длительного течения теплостанской речки вдоль р.Москвы на восток (согласно первому из перечисленных правил). Река Москва в таких местах активно подтачивает правый берег, наступая на Теплостанскую возвышенность (и в прошлом она текла севернее). Берег высок и крут. Водораздел предельно приближен к реке Москве. Вода стекает в неё только с этого крутого склона, а по нагорным участкам она уже течёт от р.Москвы к другой речке, чем и объясняется, почему склон до сих пор не разрушен эрозией. Близость водораздела — условие относительно долгого существования такого крутого склона. Там же, где местность была наклонена к р.Москве, эрозия давно разрушила крутой берег, а материал, попавший в реку, отбросил её к другому краю поймы. Возникли левые излучины р.Москвы. Таким образом, особенно интенсивное петляние р.Москвы в Москве связано не только с близостью залегания юрских глин, как указывалось ранее, но, возможно, и со сносом осадочного материала с Теплостанской эрозионной возвышенности.

5. Некоторые реки и ручьи в самой непосредственной близости от р.Москвы текут или текли параллельно ей: по бывшим старицам (левый приток Фильки, ручей у Камушков, Вавилон, Нищенка) или по оползневым террасам правого берега (некоторые ручейки Фили-Кунцевского лесопарка, Воробьёвых гор и Коломенского). 6. В низменной (мещерской) части города реки протекают в самых разных направлениях, не подчиняясь чётким правилам. Речки Мещеры как бы не могут «договориться», в которую сторону им течь. Только Нищенка, как и подобает левому притоку р.Москвы, уверенно держит путь на юг. Сосенка и Серебрянка же текут на запад, Хохловка и Кусковский ручей — на восток, Лось — на север, Ичка — сначала на северо-восток, а потом — на северо-запад, Чурилиха (Пономарка) — сначала на восток, потом — на юг, а под конец — на запад. Ровная и пониженная Мещера, в отличие от возвышенностей, как бы позволила речкам проявить «свободу воли», то есть уклон определяется какими-то сугубо местными геологическими причинами.

Наиболее чистые и сохранившиеся реки и ручьи города

Общеизвестно, что московские реки и ручьи в большинстве своём сильно загрязнены. Грязная вода поступает в них непосредственно в виде промышленных и бытовых сточных вод (и «законным» образом, и в результате утечек). Кроме того, загрязняющие вещества смываются с поверхности города, которая загрязнена выбросами автотранспорта, а также выбросами многочисленных труб. Увы, это ещё одно из обобщений. Но в данном случае куда приятнее поговорить об исключениях из правил. Ведь в Москве имеется целый ряд чистых речек и ручейков.

Это, во-первых, короткие, но иногда мощные ручьи, берущие начало от приречных родников, а, во-вторых, это водотоки, бассейн которых полностью залесен. Мощные чистые ручьи города, как правило, связаны с родниками правого коренного берега р.Москвы (обрыв Теплостанской возвышенности). В одном только Фили-Кунцевском лесопарке р.Москва принимает 21 приток с ключевым питанием. Ежеминутно в летнее время из лесопарка, по измерениям автора (Насимович, 1994), стекает в общей сложности не менее 400-500 литров воды. Такие же ручьи стекали в прошлом и с Воробьёвых гор, но теперь они уничтожены или трансформированы. Из сохранившихся ручьёв москворецкого правобережья широко известен Крылатский ручей в Каменной Клетве, текущий от мощного родника Руденская Божья Мать. Родник считается одним из самых чистых в Москве. Известен также Коломенский ручей в Голосовом овраге. Он берёт начало от относительно чистого родника «Кадочка».

Самый крупный чистый естественный водоток Москвы — это ручей Лось в Лосином Острове. Его бассейн полностью залесен и практически не пересекается шоссейными дорогами (в противоположность Ичке, текущей в том же национальном парке). По годовому расходу воды Лось превосходит другие чистые ручьи, хотя в сухое лето почти полностью пересыхает. Остальные лесные водотоки либо совсем малы (Кукринский ручей в Теплостанском лесу, Олений в Сокольниках), либо уже загрязнёнными втекают в лесные массивы (Серебрянка и три её притока в Измайловском лесу, Городня и Чертановка с тремя притоками в Битцевском лесу). Относительно чистыми входят в город из загородных лесов и перелесков ручей в Соровском овраге, Кузнецовка, Братовка. Чистота воды — не единственный показатель ценности водотока. Не меньшее значение имеет сохранность природы по его берегам.

Минимально нарушена природа вблизи нескольких совсем маленьких речек и ручьёв, которые протекают среди леса, начинаются в этом лесу (или в лесу вне Москвы), не имеют искусственно углублённого и спрямлённого русла, в какой-то степени удалены от застройки, не запружены, не особенно интенсивно посещаются людьми и так далее. К их числу можно отнести верховья р.Братовки в Алёшкинском лесу, Кукринский ручей в Теплостанском лесу, Харигозинский ручей в Измайловском лесу, Троекуровский ручей в Троекуровской роще, Комаровский овраг в Битцевском лесу, несколько ручьёв Проклятого места в Фили-Кунцевском лесопарке, а также отдельные безымянные балки и ручейки Битцевского леса. Другие мало нарушенные участки — это долина Сходни в Братцеве, некоторые участки по Казённому ручью в Лосином Острове. Сильней нарушена природа вблизи большинства других лесных водотоков, или трансформирован сам водоток (Ичка и Лось в Лосином Острове, Путяевский и Олений ручьи в Сокольниках, Серебрянка с притоками в Измайловском лесу, Чурилиха в Кузьминском лесопарке, Городня и Чертановка с притоками в Битцевском лесу, Очаковка в Теплостанском лесу, Сетунь в Жуковке и Матвеевском лесу, Химка в Покровском-Стрешневе, Лихоборка и Каменка в ГБС, Самотёка в Алтуфьевском лесопарке, а также р.Москва вблизи природных территорий).

Интересны также водотоки в пределах нелесных природных территорий (Крылатский, Коломенский и Дьяковский ручьи, Язвенка). Долины некоторых сохранившихся речек — Раменки, Рогачёвки, Коршунихи, Чермянки, Жужи — заняты сейчас огородами и пустырями Есть огороды и пустыри также по Сходне, Ичке, Москве, Сетуни, Очаковке, Самородинке, Самотёке, Язвенке, Городне, Чертановке, Котловке, Яузе.

Литература

Авилова К.В., Корбут В.В., Фокин С.Ю. Урбанизированная популяция водоплавающих (Anas platyrhynchos) г.Москвы. М., 1994. 175 с.

Авилова К.В., Орлов М.С. Экологические экскурсии по Москве. М., 1994. 205 с.

Агеева Р.А. Гидронимия Москвы. — в кн.: Географические названия в Москве. М., Мысль, 1985. С.60-73.

Астраков В.И. Гидрографический очерк Москвы-реки и её притоков. М., 1879.

Бухгольц Г.Ф. (составитель). Река Москва. Участок от г.Звенигорода до устья. План реки и продольный профиль, по исследованиям произведённым в 1908 году. М., 1912. Издание Правления Моск. Округа путей сообщения.

Здановский К.А. Каталог рек и озёр Московской губернии. М., 1926. 96 с. («Гидрографическая карта Московской губернии», составленная Здановским, переиздана в 1995 г.).

Кравченко И.П. Исследования реки Москвы и её описание. М., Транспечать НКПС, 1930. 194 с.

Лущихин Н.Н. Гидрографическая сеть. — в кн.: Природа города Москвы и Подмосковья. М.-Л., Изд-во АН СССР, 1947. С.60-109.

Макаров В.И., Бабак В.И., Федоткина И.Н. Новейшая тектоническая структура и рельеф. — в кн.: Москва: геология и город. М.1997. С.86-105.

Насимович Ю.А. Ценные природные объекты Фили-Кунцевского лесопарка в Москве. М. 1994. Деп. в ВИНИТИ РАН, N 1837-В94. 72 с.

Насимович Ю.А. Аннотированный список названий рек, ручьёв и оврагов Москвы. М. 1996. Деп. в ВИНИТИ РАН, N 1454-В96. 114 с.

Насимович Ю.А. Сколько рек было и сохранилось в Москве? — Экология и жизнь. Весна-лето 1997а. С.75-80.

Насимович Ю.А. Гидрографическая сеть. — в кн.: Москва: геология и город. М., 1997б. С.27-34.

Насимович Ю.А., Романова В.А. Ценные природные объекты Москвы и её лесопаркового защитного пояса. М. 1991. Деп. в ВИНИТИ АН СССР, N 4378-В91. 95 с.

Нестерук Ф.Я. Гидротехническое прошлое великого города. М., 1947. 208 с.

Нестерук Ф.Я. Водное строительство Москвы. М., Речиздат, 1950. 336 с.

Смолицкая Г.П. Гидронимия бассейна Оки (Список рек и озёр). М., Наука, 1976. 403 с.

Смирнова Е.Д. Реки и озёра Московской области. М., 1958.

Луга Москвы

Ю.А.Насимович

На территории Москвы луга сохранились крайне плохо. Если лесные территории всё-таки охранялись, то открытые пространства и в том числе луга рассматривались только как удобные места для застройки. Но именно это означает, что ценность каким-то чудом уцелевших луговых участков особенно велика. В наибольшей степени уничтожены суходольные луга. Открытые водораздельные пространства сначала служили пашнями, а потом превратились в жилые кварталы и промзоны. На многочисленных московских пустырях травяной покров вместе с почвой многократно срезался бульдозерами в ходе земляных работ. И хотя некоторые виды луговых трав удерживались даже в таких местах, господство всегда захватывала рудеральная растительность — городские сорняки.

В настоящее время сухие луговые участки в относительно хорошем состоянии и на большой площади уцелели только на Крылатских холмах и в окрестностях Коломенского, то есть на правобережном склоне к р.Москве, на обрыве Теплостанской возвышенности. Луга эти местами остепнены, преобладает ксерофильная растительность. Кроме того, фрагменты суходольных лугов сохраняются на склонах к речкам Теплостанской возвышенности Сетуни (Аминьевский участок), Раменки (по левому берегу в низовьях), Очаковки (поляна в Теплостанском лесопарке), Городни (склоны к Братеевской пойме и другие участки), Чертановки (Лысая гора в Битцевском лесу), Язвенки (по правому берегу выше Царицына), Шмелёвки (в среднем и нижнем течении), Кузнецовки (по правому берегу в низовьях). И всё-таки все эти участки по сохранности, площади, видовому богатству луговых трав и наличию редких видов уступают лугам москворецкого склона. В междуречье Москвы и Яузы, которое считают пологим южным склоном Клинско-Дмитровской возвышенности, фрагменты нарушенных суходольных лугов сохранились только вдоль р.Сходни (поляна в Братцеве и склоны Тушинской Чаши).

Ещё меньше участков с сохранившимися суходольными лугами в восточной, мещерской, части города. Они есть, в частности, на Жуковской земляной плотине в Измайловском лесу и кое-где под ЛЭП в Лосином Острове. Кроме того, небольшие луговины характерны для склонов железнодорожных насыпей и выемок, для аналогичных склонов вдоль МКАД и других шоссейных дорог на периферии города. Например, вблизи Лосиного Острова есть так называемый «Бермудский треугольник» — участок сухих лугов и разреженных перелесков, ограниченный тремя железнодорожными линиями.

Пойменные луга стали уничтожаться в Москве позднее суходольных. Поймы издавна использовались под огороды, но не застраивались из-за весенних речных разливов. Особенно широка была москворецкая пойма. Луга в её пределах издавна были уничтожены только в центре города (луга Замоскворечья и Васильевский луг по левому берегу, где текли Сорочка и Рачка). Другие участки москворецкой поймы — Верхний Строгинский, Тушинский, Нижний Строгинский, Серебряноборский, Крылатский, Мневниковский, Филёвский, Дорогомиловский, Лужнецкий, Кожуховский, Нагатинский, Курьяновский и Братеевский — почти непрерывной цепочкой тянулись вдоль реки, переходя с берега на берег и местами расширяясь на несколько километров. Но в нашем веке сток реки Москвы был зарегулирован, и она перестала «поить» свою пойму. Кроме того, бывшая пойма во многих местах была подсыпана, поднята на несколько метров, а прежняя пойменная растительность уничтожена.

В настоящее время интересные во флористическом отношении пойменные луга имеются на искусственно созданных в нашем веке Строгинском и Щукинском полуостровах вблизи Строгина, а также в Коломенском. Менее интересны пойменные участки Крылатского, Нагатина и Братеева (бывший Красный луг). Если приречные москворецкие луга перестали заливаться по весне, то луга вдоль некоторых маленьких речек остаются заливными. Особенно интересны высокотравные заливные луга вдоль реки Серебрянки в Измайловском лесу. Рассмотрим отдельные интересные участки московских лугов в долине р.Москвы, а также в пределах Измайловского леса и Лосиного Острова.

Щукинский полуостров очень пёстр в биотопическом отношении. Здесь чередуются березняки, разреженные сосняки, ивняки (с ветлой и ракитой), приречные болота и многочисленные луговые участки. Они тоже очень разнообразны. Есть сухие песчаные «гривы» с ксерофильными травами (аналоги прирусловых песчаных валов), где особый интерес представляют, в частности, астрагал датский (Astragalus danicus), смолевка татарская (Silene tatarica), хвощ пёстрый (Equisetum variegatum), а также несколько редких в Москве видов напочвенных кустистых лишайников, упоминаемых в соответствующей главе этой книги.

Кстати, хвощ пёстрый на территории Москвы сейчас, по-видимому, произрастает только здесь, причём в очень большом количестве. Есть на полуострове и сырые высокотравные луга, где, к примеру, можно увидеть горец змеиный (Polygonum bistorta) и пальчатокоренник мясо-красный (Dactylorhiza incarnata). Наиболее богат по числу видов луговых трав участок на самом окончании полуострова. Весь полуостров — памятник природы с 1991 г. Строгинский полуостров, расположенный вблизи МКАД, сходен с ним, но в большей степени освоен сорными растениями.

Крылатские холмы, или иначе Татаровские высоты — это практически единственный лугопарк Москвы. Здесь есть перелески на склонах балок, фруктовые сады, огороды, оголённые пески, ключевые и приручьевые болотца, участки с преобладанием рудеральной растительности, но всё-таки наибольшую или, по крайней мере, очень значительную площадь занимают суходольные луга. Некоторые их участки мало нарушены и обладают огромным разнообразием местных луговых трав. Два участка Крылатских холмов в 1991 г. объявлены памятником природы.

Первый участок примыкает к Северному Крылатскому, ограничен крайней (северо-западной) петлёй велодороги и обрывом в направлении к р.Москве. Он исключительно живописен из-за холмистости двух порядков: это естественный полухолм с плавными очертаниями, поверхность которого изобилует небольшими древними карьерами и холмиками-отвалами. Тут с древности и до 1880 г. добывался «татаровский камень» (неокомский песчаник), который использовался для облицовки набережных, мостов и тротуаров. Интересно, что отвалы образуют миниатюрную «горную страну» с «главным хребтом», «боковыми хребтами» и «межгорными долинами». Все склоны давно заросли луговыми травами. Здесь в 1986 году в ходе недолгого обследования было обнаружено свыше 100 видов луговых трав (7 видов клеверов, 4 вида васильков, 3 вида подорожников, 2 вида зверобоев и т.д.).

Позднее этот первоначальный список был дополнен. Обильны красочно цветущие гвоздика Фишера (Dianthus fischeri), короставник полевой (Knautia arvensis), различные виды луговых колокольчиков. Иногда склоны становятся белыми от головок клевера горного (Trifolium montanum). Это растение с прямостоячим стеблем не является редкостью в Москве, но массово разрастается только на луговых холмах, чем полностью оправдывает название. Из растений, характерных для долин крупных рек, обильна жабрица порезниковая (Seseli libanotis). Часто встречается тимофеевка степная (Phleum pratense), которая свойственна остепнённым лугам и на остальной территории Москвы редка (похожа на обычную тимофеевку луговую, но мельче).

Имеются также земляника зелёная, или луговая клубника (Fragaria viridis), козлобородник восточный (Tragopogon orientalis), лук Вальдштейна, или круглый (Allium waldsteinii) и другие виды, не часто встречающиеся в Москве. Лук Вальдштейна впервые наблюдался на Крылатских холмах в конце прошлого века. До 1986-го года был здесь и синеголовник плосколистный (Eryngium planum), но позднее, видимо, исчез.

Для экскурсионной работы со школьниками интересны многообразие клеверов и других видов, наличие паразитического растения повилики европейской (Cuscuta europaea), полупаразита погремка (Rhinanthus angustifolius), суккулентов (очитoк едкий — Sedum acre, очиток пурпурный — S. telephium), вьющихся (вьюнок полевой — Convolvulus arvensis, повой — Calystegia, горец вьюнковый — Polygonum convolvulus) и цепляющихся трав (3 вида горошков), а также многочисленных луговых злаков. Площадь участка — 7 га. Значительно больше площадь у второго участка — 18 га. Он расположен на пологом склоне к р.Москве между Татаровским оврагом и Каменными Заразами (см. главу о гидрографической сети). Отсюда открывается вид на всю долину р.Москвы. Во флористическом отношении участок беднее предыдущего, но, в целом, сходен с ним.

Есть и «свои» виды — астрагал датский, вязель (Coronilla varia). Интересен также суходольный луг по левому склону Каменных Зараз, где растут земляника зелёная, душица (Origanum vulgare), зверобой продырявленный (Hypericum perforatum) и другие характерные виды. Кое-где участок начал зарастать деревьями. На склоне Крылатских холмов, который обращён к Фили-Кунцевскому лесопарку, встречается лук огородный (Allium oleraceum) — редкий представитель местной флоры. Интересно, что в Крылатском он наблюдался ещё в конце прошлого века. Два больших холма, которые используются для спуска на горных лыжах, во флористическом отношении неинтересны. Их вершины насыпные, они заросли, в основном, рудеральными травами, но именно эти холмы оттягивают на себя основную массу отдыхающих (лугопарк) и тем самым сберегают от вытаптывания остальную территорию.

Суходольные луга Коломенского остепнены в ещё большей степени, чем луга Крылатского. Они занимают склоны Дьяковского городища, а также склоны двух огромных овражно-балочных систем — Дьяковского и Колотушкина оврагов. Многие участки имеют южную экспозицию и смотрят на солнце почти под прямым углом. Эти участки буквально выжжены солнцем, и на этих «кусочках степи» смогли удержаться только некоторые ксерофитные виды трав. Склоны, обращённые на юг, всегда заняты более южной растительностью, чем та, которая господствует на ровных участках. В Коломенском встречаются такие свойственные сухим лугам и речным откосам травы как клевер горный, земляника зелёная, порезник горный, чернокорень лекарственный (Cynoglossum officinale), душица, чабрец, пупавка красильная (Anthemis tinctoria), козлобородник восточный. Некоторые из них присутствуют в большом количестве. Обычен здесь синеголовник плосколистный, который, видимо, исчез на остальной территории Москвы, если не считать единичные экземпляры вдоль железных дорог.

Представляют интерес также сырые луга Коломенского в пойме р.Москвы, которая в 1987 г. объявлена памятником природы. Создаётся впечатление, что в настоящее время вследствие прекращения выпаса скота многие луговые участки изменяются в лучшую сторону и что в прошлом веке они были менее интересны. Косвенно это подтверждается малым числом старых гербарных сборов отсюда, хотя эта территория из-за своих архитектурных достопримечательностей часто посещалась культурными москвичами и в том числе любителями ботаники.

Суходольный луг на земляной плотине в Измайлове окружён лесами, сырыми лугами и болотами. Мощная земляная насыпь в петровские времена служила плотиной обширного и давно спущенного Просянского пруда на р.Серебрянке. Теперь на бывшей плотине сформировался суходольный луг с типичными луговыми травами. Здесь произрастают бедренец камнеломка (Pimpinella saxifraga), тмин обыкновенный (Carum carvi), подорожник средний (Plantago media), гвоздика Фишера, подмаренник настоящий (Galium verum), василёк шероховатый (Centaurea scabiosa), первоцвет весенний (Primula veris), осока ранняя (Carex praecox). Для Москвы в целом все эти виды обычны, но в пределах Измайловской природной территории встречаются только здесь или почти только здесь, чем увеличивают общее видовое разнообразие данной местности.

Пойменные луга у р.Серебрянки в Измайлове — это множество маленьких участков между низинными травяными болотами и черноольшаниковыми топями. Из охраняемых видов здесь произрастают купальница (Trollius europaeus) и горец змеиный — самая большая в городе группировка растений (популяция) этого вида. Растёт пальчатокоренник мясо-красный. Много здесь также кукушкиного горицвета (Coronaria flos-cuculi), лабазника вязолистного (Filipendula ulmaria), герани болотной (Geranium palustre), синюхи голубой (Polemonium caeruleum) и других красиво цветущих трав. Разные участки резко различаются по видовому составу в зависимости от степени увлажнения. Похожие сырые луга есть также вдоль р.Будайки в Лосином Острове (в кварталах 27 и 37).

Линия электропередач в Лосином острове — это участок, где заросли кустарников чередуются с самыми различными по степени увлажнения лугами. На относительно сухих местах красочно цветут колокольчик раскидистый (Campanula patula), короставник полевой, нивяник обыкновенный (Leucanthemum vulgare), несколько видов луговых васильков. Наряду с обычными клеверами, встречаются их нечастые «собратья» — золотистый, каштановый (Trifolium aureum и T. spadiceum). Здесь отмечены тысячелистник хрящеватый (Achillea cartilaginea), вязель, а также многочисленные виды луговых злаков.

Есть и более сырые участки с различными видами осок и ситников, где среди высокой травы кое-где скрывается от жадных глаз и рук пальчатокоренник пятнистый (Dactylorhiza maculata) — охраняемое растение из семейства орхидных. Местность здесь, в отличие от Теплостанской возвышенности, относительно плоская, слабо дренированная (затруднён сток воды). Именно такие суходольные луга в прошлом были характерны для водораздельных пространств — для удалённых от рек полян и опушек. В отличие от выжженных солнцем склонов Крылатского и Коломенского, они в меру увлажнены, обладают растительностью мезофильного характера и были хорошими сенокосами.

Это наиболее «классические» луга Москвы: и не «полустепи» с травами-ксерофитами, и не травяные болота с гигрофильной растительностью. Иногда их не вполне удачно называют материковыми лугами, различая в их пределах суходольные и низинные участки. Эти луга сохранились в Лосином Острове благодаря удалённости от мест застройки, но на остальных природных территориях Москвы были вытоптаны; сейчас здесь преобладают низкие рудеральные травы — подорожник большой (Plantago major), гусиная лапка (Potentilla anserina), мятлик однолетний (Poa annua), горец птичий, или спорыш (Polygonum aviculare). Аналогами суходольных лугов могли бы стать в Москве высокотравные газоны, но сейчас этому мешает укоренившееся представление, что газоны нужно постоянно и везде стричь почти «под корень» и удалять всю биомассу.

Это, конечно, верно для загазованного и засолённого городского центра, где и почвы, и травы слишком протравлены даже для насекомых. Но вдали от основных автомагистралей на широких газонах московских окраин можно было бы «разрешить» травам подрасти чуть повыше, зацвести и разбросать семена. Что же касается представлений о неэстетичности подобного «бурьяна», то они исчезают, если внимательно проанализировать свои собственные чувства. Вот вы миновали искусственный подстриженный газон, оказались на пустыре среди высокотравных зарослей и … ощутили освобождение: вы вырвались из тисков цивилизации, оказались среди естественных цветущих трав, жужжащих шмелей и порхающих бабочек.

Так называемый «Бермудский треугольник» можно рассматривать как пример луговин, примыкающих к железным дорогам. Он расположен в окрестностях платформы «Северянин», примыкает с запада к Лосиному Острову и отсечён от остального мира тремя железнодорожными линиями. Поодаль от р.Будайки, пересекающей территорию, есть сухие песчаные пригорки с редкими соснами. Здесь, на сухой почве, произрастают келерия сизая (Koeleria glauca), овсяница овечья (Festuca ovina), верблюдка иссополистная (Corispermum hyssopifolium), смолевка татарская, клевер пашенный, или котики (Trifolium arvense).

Из красочно цветущих трав обычны колокольчик круглолистный (Campanula rotundifolia), короставник полевой, васильки луговой и шероховатый (Centaurea jacea и C. scabiosa). На почве можно увидеть крупнолистоватый лишайник — пельтигеру рыжеватую (Peltigera rufescens), которая встречается в Москве не часто. На склонах железнодорожных насыпей разнообразие трав больше, а в их верхних частях и на путях господствуют заносные виды. Луговины есть также вдоль открытых линий метро, шоссейных дорог, каналов, причём они резко различны по степени увлажнения и сохранности.

Завершая рассказ о лугах Москвы, необходимо сделать ряд замечаний общего порядка. Обычно под лугами понимаются сообщества мезофитных травянистых растений, которые самопроизвольно возникают в лесной зоне на месте уничтоженной лесной или другой растительности и существуют в условиях регулярного сенокошения. Без сенокошения луга постепенно закустариваются и зарастают лесом, то есть в какой-то степени это искусственно возникшие растительные сообщества, хотя их видовой состав и не определялся человеком.

Остепнённые луга на склонах балок могут сохраняться очень долго и без сенокошения (особенно в условиях умеренного выпаса скота), но и они, в конце концов, зарастают деревьями и кустарниками. Аналог сенокошения в условиях Москвы — это стрижка газонов, но она применяется именно на газонах, а не на тех участках, которые мы называем городскими лугами (по аналогии с городскими лесами). Выпас скота для города тоже не характерен, и луга вытаптываются, в основном, людьми в процессе рекреационного и прочего использования. Но если пасущиеся животные равномерно воздействуют почти на всю площадь луга, то люди, как правило, перемещаются по тропам, и равномерного воздействия нет.

Значит, луга в городе находятся в принципиально других условиях, чем за городом. Есть и ещё ряд отличий: обилие в городе случайно занесённых и убежавших из культуры растений, засоление почв, более тёплый климат и т. д. Поэтому такое понятие как «мало нарушенный луг» имеет в городе несколько особый смысл. Трудно представить, чтобы в ближайшее время кто-то стал косить московские луга исключительно ради их сохранения. Поэтому под мало нарушенными лугами понимаются участки с преобладанием местных луговых трав, которые не вытаптываются, не заваливаются мусором, не уничтожаются каким-то другим образом, а длительно существуют почти без вмешательства человека. Не нужно убеждать читателя в том, что городские луга — это особые растительные сообщества, которых здесь никогда раньше не было. Они находятся в непрерывном движении, в изменении. На них сосуществуют исконно луговые травы и рудеральные растения, солеустойчивые обитатели газонов и «убежавшие» из культуры завсегдатаи клумб, южные степные сорняки и представители американской флоры.

Луга Москвы уже не служат сенокосами или пастбищами, но чрезвычайно важны для поддержания разнообразия городской флоры и фауны. Ведь луговых трав по числу видов достаточно много, а занимаемая ими площадь мала. На луговых травах и только на них развивается огромное число местных видов насекомых, в том числе редких и декоративных (например, многие дневные бабочки). Луга жизненно необходимы многим видам местных птиц.

Кстати, луговые растения в сравнении с лесными лучше переносят вытаптывание, и допустимая ёмкость лугопарков больше, чем лесопарков. Значит, имеются многочисленные аргументы в пользу того, что луга в городе надо сохранить.

Болота Москвы

Ю.А.Насимович

Давно прошло время, когда болота воспринимались как объекты, подлежащие полному уничтожению и, особенно, в городе. Конечно, они вряд ли уместны в жилых кварталах и промзонах, где, будучи завалены мусором, производят жалкое впечатление и плодят комаров. Но естественные участки речных долин и городские лесные массивы обладают теперь в наших глазах существенно меньшей ценностью, если лишены болот. Болота резко увеличивают видовое разнообразие городской флоры, дают прибежище большому числу животных. Это наиболее «местные» растительные сообщества в том смысле, что имеют в своём составе преимущественно местную флору. Заносные и культурные растения для них менее характерны, чем для городских лесов и лугов.

В 1987 и 1991 годах некоторые московские болота были обьявлены памятниками природы. Болотная растительность, в отличие от водной, всегда возвышается над водой. От луговой растительности она отличается гигрофильностью (влаголюбивостью). По положению в рельефе различаются болота низинные, переходные и верховые (водораздельные), а по минерализации воды — евтрофные, мезотрофные, олиготрофные. Низинные болота всегда связаны с грунтовыми водами, попадающими в них или непосредственно из родников (ключевые болота), или через питаемые родниками реки (приречные болота). Вода в таких болотах минерализована, обогащена растворёнными в ней солями и в том числе солями кальция (жёсткая вода). Это евтрофные болота — богатые минеральными питательными веществами.

На таких болотах произрастают тростник обыкновенный (Phragmites communis), камыш лесной (Scirpus sylvaticus), рогоз широколистный (Typha latifolia), различные виды осок и вообще множество видов травянистых растений, а также некоторые деревья и кустарники — чёрная и серая ольха (Alnus glutinosa и A. incana), ивы. Что же касается водораздельных болот, то они тоже могут иметь связь с грунтовыми водами (особенно по краю), но могут и не иметь, а питаться исключительно дождевыми и талыми водами. В этом случае вода почти лишена растворённых в ней минеральных веществ.

Это олиготрофные болота — бедные в питательном отношении. На них сплошным ковром разрастается мох сфагнум, который не выдерживает солей кальция в воде. Из деревьев встречаются низкие сосенки и берёзки. Во флористическом отношении олиготрофные болота очень бедны, так как лишь отдельные виды болотных трав могут обходиться почти без минеральных солей и на «ковре» сфагнума. Среднее положение по отношению к эвтрофным и олиготрофным занимают мезотрофные болота, на которых обычно произрастает «смесь» растений двух предыдущих болотных типов. Ещё болота удобно называть моховыми, травяными, кустарниковыми и залесенными (облесёнными).

Разумеется, это деление никак не соотносится с предыдущими классификациями. Ведь деревья могут расти и на верховом, и на низинном болоте, только это будут разные деревья. Мхи — тоже разные. В распределении болот на территории Москвы есть целый ряд закономерностей. В наименьшей степени болота характерны для Теплостанской возвышенности, причём такое положение было характерно и до застройки этой территории. И хотя маленькие низинные болотца обычны во многих речных долинах (у Сетуни, Раменки, Городни, Шмелёвки, в Соровском овраге), крупные массивы низинных болот здесь почти отсутствуют, а на водоразделах болот нет совершенно. Сравнительно древний эрозионный рельеф с балками и лощинами, подступающими к самым водоразделам, способствует хорошему дренажу мест- ности. Водораздельные болота спущены здесь эрозионной сетью очень давно.

В междуречье Москвы и Яузы, которое обычно рассматривается как южный пологий склон Клинско-Дмитровской возвышенности, в прошлом имелись многочисленные и обширные болота, причём они были разных типов — верховые, переходные, низинные. Особенно заболоченным был приподнятый плоский москворецко-яузский водораздел. Здесь последовательно с северо-запада на юго-восток располагались Коптевское, Горелое и Пашенское (Пошенское) болота. Из них брали начало реки Жабенка (или её левый приток), Каменка, Копытовка (бассейн Яузы), Ходынка, Пресня, Неглинная (притоки р.Москвы).

Достоверно известно, что на этих болотах произрастали пушица влагалищная (Eriophorum vaginatum) и представители семейства вересковых — багульник (Ledum palustre), подбел (Andromeda polifolia), болотный мирт (Chamaedaphne calyculata), клюква (Oxycoccus palustris), голубика (Vaccinium uliginosum), то есть характерные виды верховых болот. Примерно из этих мест есть также гербарные сборы трав, характерных для низинных болот. Были болота и вне этого основного водораздела. Так, например, Козье болото (вероятнее всего, мезотрофное) находилось в районе Патриарших прудов на водоразделе Пресни, Неглинной и Черторыя. Из него вытекали Черторый и Бубна. Память о низинных болотах вдоль р.Неглинной запечатлена в названии Моховой улицы.

В настоящее время болота москворецко-яузского водораздела полностью осушены, засыпаны и застроены. Сохранились только небольшие болотца на окраинах Москвы — на реках Сходня (в Тушинской Чаше), Химка, Чермянка. Эти болота низиные: или вплотную примыкают к рекам (приречные), или несколько отстоят от реки и питаются родниковой водой (ключевые). Однако, два болота этой территории расположены вне речных долин и носят, скорее, мезотрофный характер. Одно из них находится в Алёшкинском лесу, а другое — в Лианозовском лесопарке. Наиболее богато болотами Заяузье — самая низкая восточная часть города, которая по рельефу тяготеет к Мещере.

Здесь сохранились очень крупные лесные массивы, и в пределах двух из них — Измайловского леса и Лосиного Острова — есть разнообразные по своей природе болота. К этой территории примыкают Сокольники, где тоже есть цепочки интересных лесных болот. Верховых болот, однако, и здесь в настоящее время уже нет. Переходный (мезотрофный) характер имеет одно из болот Лосиного Острова, одно из болот Измайловского леса и, в какой-то степени, центральные участки двух небольших болот в Сокольниках. Остальные болота — низинные: приречные и ключевые, или объединяющие в себе оба эти начала. Среди них есть большой по площади болотный комплекс — в Измайловском лесу на р.Серебрянке.

Особо нужно сказать о болотах в долине р.Москвы. В прошлом заболоченными были многие участки москворецкой поймы. Низинные болота, среди которых сверкали многочисленные старичные озерки, располагались в Строгинском, Лужнецком (местность Кочки), Замоскворецком (в районе Болотной площади, Болотной набережной, улиц Балчуг и Болотная), Нагатинском («на гати»), Курьяновском и других участках поймы. Особенно крупными были Сукино и Чагинское болота, занимавшие два озеровидных расширения долины р.Москвы. Сукино болото примыкало с северо-востока к современной акватории Южного порта. Оно частично затоплено, но, в основном, засыпано. Чагинское болото располагалось на месте нынешних Люблинских полей фильтрации. Из болот москворецкой поймы сохранились некоторые приречные болота Строгинской поймы (на Строгинском и Щукинском полуостровах), Серебряноборской поймы (примыкающие к «озеру» Бездонка), а также небольшие ключевые болотца под склоном правого коренного берега в Фили-Кунцевском лесопарке, на Воробьёвых горах и в Коломенском.

Пойма р.Москвы с болотцем у Дьяковской церкви в 1987 г. объявлена памятником природы, хотя заболоченный участок здесь не велик по площади. В последние годы Москва вышла за пределы Московской кольцевой автодороги, и на её новых участках есть целый ряд примечательных верховых и переходных болот. Читатель при желании может самостоятельно побывать на многих московских болотах. Поэтому ниже описываются отдельные интересные объекты подобного рода с обходом городской территории по часовой стрелке, начиная с Лосиного Острова, Сокольников и Измайловского леса, то есть с той части столицы, которая по рельефу тяготеет к Мещерской низменности.

В городской части Лосиного острова представляет интерес слабо выраженное мезотрофное болото в кварталах 43 и 44 на просеке и вблизи просеки, разделяющей эти кварталы. В геоморфологическом отношении это место находится в бассейне р.Ички на небольшом удалении от водораздела Ички и Хапиловки — двух левых притоков Яузы. Собственно, это даже не совсем болото, а участок разреженного заболоченного леса с фрагментами сырых лугов. Здесь, в частности, произрастают купальница европейская (Trollius europaeus) и горец змеиный (Polygonum bistorta) — не болотные, а, скорее, луговые травы, относящиеся в Москве к категории особо охраняемых.

Однако, наряду с ними, здесь же отмечена пушица влагалищная — типичный обитатель верховых и переходных болот. Внутри МКАД она произрастает только в трёх местах. К сожалению, более интересные верховые болота городской части Лосиного Острова в нашем веке были осушены.

Болото на р.Ичке. В квартале 3 Лосиного острова — полная противоположность предыдущему. Это заросшие чёрной ольхой и берёзой топи, которые питаются грунтовыми водами и водами Ички, типичное залесенное низинное болото. Здесь, наряду с обычными травами низинных болот, в массе произрастает телиптерис болотный (Thelypteris palustris), по краю встречается щитовник гребенчатый (Dryopteris cristata) — редкие для Москвы папоротники. Только здесь в Москве много калужницы болотной (Caltha palustris). Очень интересен лютик длиннолистный (Ranunculus lingua) — самый крупноцветковый наш лютик, который в Москве в последнее время известен только здесь, на самых топких местах.

Интересна также сама чёрная ольха. Она отличается от обычной серой ольхи чёрным стволом и листьями с тупой вершиной. Иногда на вершине листа есть даже небольшая выемка. Чёрная ольха характерна для мест выхода грунтовых вод (серая ольха — для приречных и т.п. участков с чуть менее минерализованной водой). Сходные участки есть в Москве на р.Серебрянке и в Терлецком лесопарке.

Цепочка болот на Оленьем ручье в Сокольниках интересна тем, что находится близко от центра города. На верхнем из трёх болот преобладают камыш лесной, осока вздутая (Carex rostrata), вахта трёхлистная (Menyanthes trifoliata), сабельник болотный (Comarum palustre) и другие травы заболоченных низин, но есть участочек со сфагнумом. В центре среднего болотца тоже есть участки со сфагнумом, произрастают звездчатка топяная (Stellaria uliginosa), незабудка болотная (Myosotis palustris), бодяк болотный (Cirsium palustre) и уже упоминавшиеся виды. Это переходное болото.

На нижнем болоте незабудка болотная местами даже преобладает, хотя чаще наиболее обильны камыш лесной, лабазник вязолистный (Filipendula ulmaria) и различные виды осок. Встречаются здесь белокрыльник болотный (Calla palustris), ирис жёлтый (Iris pseudacorus) и некоторые уже упоминавшиеся растения. Болота Оленьего ручья развеивают «миф» о Сокольниках как заурядном парке, который давно лишён природных достопримечательностей.

На болотах в верховьях Путяевского ручья (Сокольники) тоже произрастает жёлтый ирис, встречается куманика (Rubus nessensis).

Болотный комплекс на р.Серебрянке в Измайловском лесу — это огромная территория в центре лесного массива. Сырые участки расположены по обоим берегам Серебрянки и её притоков — Чёрного, Липитинского и Косинского ручьёв. Большие по площади заболоченные черноольшаники чередуются с фрагментами ивняков, открытыми участками низинных травяных болот и сырыми лугами. Есть заболоченные приречные участки. Во многих местах на поверхность выходят грунтовые воды (участки ключевых болот). Часть территории в прошлом была акваторией обширного Просянского и других спущенных прудов. Интересен залесенный участок по левому берегу Серебрянки чуть выше Жуковской плотины, где в большом количестве произрастает уже упоминавшийся телиптерис болотный. По правому берегу есть участки с жёлтым ирисом. По обоим берегам весной можно наблюдать единичные экземпляры калужницы. Это одно из нескольких мест Москвы, где сохранилось это обращающее внимание красочно цветущее растение.

Долина Серебрянки в Измайловском лесу — памятник природы (различные участки получили этот статус в 1987 и 1991 гг.). Очень интересно в измайловском лесу также небольшое сфагново-осоковое болото на месте Золотого пруда, вырытого в отдалённом прошлом. Оно расположено чуть восточнее Главной аллеи в бассейне Серебрянки, вблизи её водораздела с Нищенкой. Это одно из немногих мезотрофных болот Москвы, памятник природы с 1991 г.

Здесь, наряду со сфагнумом, произрастают белокрыльник, вахта, кизляк (Naumburgia thyrsiflora), фиалка болотная (Viola palustris), звездчатка болотная (Stellaria palustris), осоки вздутая, пузырчатая (Carex vesicaria), чёрная (C. nigra), седоватая (C. canescens) и другие. Примерно 10 лет назад была сплавина.

Черноольшаники Терлецкого лесопарка сходны с измайловскими. В травяном покрове во многих местах преобладает лабазник вязолистный. На топях и сырых участках встречаются типичные болотные травы — камыш лесной, осока дернистая (Carex caespitosa), сердечник горький (Cardamine amara), зюзник европейский (Lycopus europaeus), паслён сладко-горький (Solanum dulcamara), скерда болотная (Crepis paludosa) и другие. Имеются единичные экземпляры калужницы. На одном из небольших низинных болот вне черноольшаника разросся жёлтый ирис. Здесь его больше, чем во всём соседнем Измайловском лесу. Болото на р.Пономарке в кузьминках — небольшой участок черноольшаниковых топей с рядом характерных видов трав (тростник, камыш лесной, паслён сладко-горький, лабазник вязолистный, ирис жёлтый, гравилат речной — Geum rivale, частуха подорожниковая — Alisma plantago-aquatica).

Памятник природы с 1991 г. Соровской овраг пересекает МКАД на юго-востоке Москвы вблизи Бесединской дорожной развязки. Интересен заболоченным черноольшаником. Долина р.Сетуни в матвеевском лесу в 1991 г. объявлена памятником природы. Здесь есть живописные участки приречных и ключевых болот, заросших ивами и ольхой. Произрастают кизляк, сердечник горький, лабазник вязолистный, гравилат речной, незабудка болотная, паслён сладко-горький, герань болотная и другие характерные виды трав. Интересны отдельные экземпляры ветлы (Salix alba) периметром ствола до 4,4 м.

Черноольшаник под Кунцевским городищем в Фили-Кунцевском лесопарке типичен для подножья правобережного москворецкого склона, но сохранился лучше, чем аналогичные объекты Воробьёвых гор и Коломенского. Он обязан своим существованием выходам чёрных юрских глин, которые являются водоупорным горизонтом и способствуют выклиниванию грунтовых вод. Родники расположены не в самой нижней части оползневого склона, а выше (на верхней оползневой террасе в основании надоползневого уступа или ещё чуть выше), в результате чего местами образовались ключевые «висячие» болота. Чёрная ольха в этих случаях поднимается вверх по склону. Памятник природы с 1991 г.

Низинные болота Строгинского и Щукинского полуостровов — типичные приречные болота. На мелководьях разрастается тростник, встречаются аир (Acorus calamus), камыш озёрный (Scirpus lacustris), хвощ речной (Equisetum fluviatile) и т.п. виды. Менее обводнённые участки заросли осоками. На Строгинском полуострове из числа редких и, по крайней мере, не везде встречающихся видов обнаружены рогоз узколистный (Typha angustifolia) и мытник болотный (Pedicularis palustris), на Щукинском полуострове — пальчатокоренник мясо-красный, ирис жёлтый и горец змеиный. Весь Щукинский полуостров — памятник природы с 1991 г.

Мезотрофное болото Алёшкинского леса — это единственное место в Москве в пределах МКАД, где, пусть и в небольшом количестве, произрастают клюква и болотный мирт — характерные виды верховых болот из «олиготрофного» семейства вересковых. Только здесь внутри МКАД обнаружены характерные для верховых болот осоки волосистоплодная (Carex lasiocarpa) и топяная (C. limosa), а также плетевидная (C. chordorrhiza), которая местами преобладает. К числу редких видов относится и пушица влагалищная. Болото осоково-вейниково-сфагновое, мезотрофное, с олиготрофными участками. Из характерных болотных трав, кроме выше названных, отмечены осока вздутая, ситник нитевидный (Juncus filiformis), шлемник обыкновенный (Scutellaria galericulata), подмаренник топяной (Galium uliginosum) и почти все виды, указанные ниже для болота в Лианозове.

В прошлом здесь, видимо, добывался торф. Болото пересекается двумя искусственными «грядами», где растут сосна, пушистая берёза (Betula alba), ивы. Расположен этот уникальный флористический объект в северо-восточной части Алёшкинского леса вблизи улицы Свободы — на водоразделе рек Сходня и Химка.

Памятник природы с 1991 г. Мезотрофное болото Лианозовского лесопарка возникло после зарастания вырытого в отдалённом прошлом округлого водоёма. Это маленькое болотце с фрагментами сплавины примыкает с севера к Череповецкой улице, где проходит водораздел Самотёки и Ольшанки — двух притоков Чермянки. Оно позволило сохраниться в пределах лесного массива нескольким видам болотного мха сфагнума (белого мха), пушице влагалищной и звездчатке болотной. Звездчатка болотная отличается от наших лесных и луговых представителей этого рода сизоватым оттенком узких листьев. В Москве это изящное растение имеется далеко не везде. Ещё реже встречается в пределах нашего города пушица влагалищная. Эту родственницу осок можно издалека узнать по одиночным пушистым верхушечным колоскам (у других видов пушиц — по 3-12 колосков).

Пушица характерна для верховых и переходных болот. Здесь же также произрастают хвощ речной, рогоз широколистный, вейник седеющий (Calamagrostis canescens), манник плавающий (Glyceria fluitans), осоки острая (Carex acuta), сероватая, пузырчатая и другие, ситник развесистый (Juncus effusus), сердечник луговой, сабельник болотный (Comarum palustre), герань болотная (Geranium palustre), вербейник обыкновенный (Lysimachia vulgaris), кизляк, вахта трёхлистная, зюзник европейский, подмаренник болотный (Galium palustre). В основном, это виды низинных болот, но они встречаются и на переходных болотах, особенно по их окраинам. Вне болот и сырых лугов все эти местные растения, как правило, отсутствуют. Этот пример показывает, как резко возрастает видовое многообразие целого лесного массива, если в его пределах есть хотя бы одно маленькое болотце.

Ряд интересных болот расположен в Москве за пределами МКАД и примыкает к озёрам Косинской группы, которые до недавнего времени считались ледниковыми, а теперь иногда фигурируют в литературе как озёра в карстовых провалах. В 1930 г. Т.Менкель-Щаповой опубликовано сравнение водной и болотной растительности этих озёр, которым мы воспользуемся, чтоб подчеркнуть особенности этих болот.

Святое озеро расположено почти на водоразделе Нищенки и Пехорки — двух притоков р.Москвы. Оно окружено сфагновой сплавиной и в недавнем прошлом не имело связи с грунтовыми водами, было олиготрофным водоёмом. На сплавине произрастали шейхцерия (Scheuchzeria palustris), очеретник (Rhynchospora alba) и растения из семейства вересковых (багульник, болотный мирт, подбел, голубика) — типичные обитатели олиготрофных болот. На других Косинских озёрах этих растений не было. Теперь из-за осушительных работ на прилегающей территории, изъятия воды на орошение и смыва удобрений с соседних полей и огородов Святое озеро утратило свою олиготрофность. Перечисленные выше растения исчезли. Сплавина заросла ивами и тростником, встречаются также рогоз, частуха, сабельник.

Чёрное озеро расположено в вытянутом понижении, и через него протекает Косинский ручей — левый приток Пономарки. Оно окружено низинным болотом с рогозом и лесным камышом. Здесь зарегистрированы белозор (Parnassia palustris), телорез (Stratiotes aloides), горец змеиный, а также осоки дернистая, пузырчатая и жёлтая (Carex flava), которых не было на Святом и Белом озёрах. Белое озеро по качеству воды сходно с чёрным, так как соединено с ним протокой. Это озеро самое большое, глубокое и наименее заболоченное. А потому из видов, которые в прошлом не встречались на соседних озёрах, здесь отмечены аир, тростник, камыши озёрный и укореняющийся (Scirpus radicans).

Эти растения встречаются на низинных болотах, но всё-таки это, скорее, озёрные, чем болотные виды. Завершить рассказ о болотах Москвы хотелось бы подробным описанием Филинского верхового болота, причём сделать это так, чтобы читатель почувствовал, сколь удивительны объекты подобного рода.

Филинское верховое болото — типичный пример подмосковного олиготрофного болота. Правда, краевые участки мезотрофны и даже евтрофны, но центральный участок столь велик, что весь объект можно относить к этой категории. Расположено болото вне леса вблизи платформы Планерная за Химками (у деревни Филино). Эта территория находится далеко от МКАД, но, тем не менее, недавно вошла в административные границы Москвы. В геоморфологическом отношении болото лежит на водоразделе рек Клязьма и Сходня, в неглубокой седловине. Слабо выраженная ложбина уходит от него на юг, давая начало Машкинскому ручью — левому притоку Сходни. «Хозяин» Филинского болота — мох сфагнум (Sphagnum). Ещё этот мох называют белым, или болотным, или торфяным, но особенно прижилось латинское название, под которым он изучается даже в школьном курсе ботаники.

Строго говоря, сфагнум — не вид, а целый род очень схожих мхов, но мы не будем вникать в их различия. Сфагнум нуждается в мягкой дождевой или снеговой воде и не выносит малейшей примеси солей кальция, которые всегда присутствуют в грунтовых водах и реках, питаемых ими. Поэтому сфагнум (за исключением ряда видов этого рода) не растёт на евтрофных болотах — приречных, приручейных, ключевых и тому подобных. Это означает, что сфагнум — индикатор (распознаватель) олиготрофных болот. Если он образует сплошной покров — болото олиготрофное (верховое), если отсутствует — евтрофное. Сфагнум часто затягивает сплошным ковром поверхность небольших ледниковых озёр или как-то иначе возникших водоёмов с мягкой водой (например, торфяных карьеров). Стебельки сфагнума сплетаются и скрепляются корнями и корневищами болотных трав и кустарничков. Формируется верховое болото со сплавиной: cверху — травяной и моховой покров, а под ним — бывшее озеро. По такой сплавине, если она не совсем молодая, можно ходить, но осторожно, чтоб не провалиться, и желательно босиком, мягко, чтоб поменьше мять болотные травы. Сплавина будет прогибаться, и поверх мха выступать вода. На всякий случай нужно предупредить читателя, что наиболее опасные участки сплавины находятся на верховых болотах не только вблизи открытых окон воды в центре болота (вблизи остатков ещё не заросшего озера), но и по самому краю болота.

Зайти на Филинское болото труднее, чем передвигаться по его центру. Сфагнум так сильно меняет условия в том месте, где произрастает, что создаёт свой мир со своими законами. Этот мох — антисептик, он убивает гнилостных бактерий. Во время войны его даже прикладывали к ранам, если под рукой не оказывалось более привычных средств для обеззараживания. Веточки мха, растущие на поверхности бывшего озера, непрерывно тянутся вверх, а их нижние части отмирают. Кислорода в воде под слоем сфагнума мало, гнилостных бактерий мало, и поэтому остатки растений сгнивают не полностью, а медленно опускаются на дно, насыщая воду продуктами разложения и в том числе кислотами органического происхождения.

Вместо перегноя (т.е. вместо перегнивших, как бы медленно «перегоревших» частей растений) образуется торф, который может гореть, если его высушить. Растениям трудно всасывать насыщенный раствор возникших при разложении кислот и тому подобных веществ. Получается, что на верховом болоте они окружены водой, но страдают от сухости. Разумеется, сухость эта не физическая, а физиологическая. Если взглянуть на листья багульника, подбела, болотного мирта, клюквы и голубики, растущих на Филинском болоте и относящихся к семейству вересковых, то сразу видно, что они похожи на листья пустынных растений — маленькие, кожистые, испаряющие минимум влаги. Столь же трудно растениям всасывать воду в тундре: вода холодная из-за близости слоя вечной мерзлоты.

Отсюда некоторое сходство растительной жизни в пустыне, в тундре и на олиготрофном болоте. Сфагнум и его зелёные сожители вынуждены довольствоваться туманом и дождевой влагой. Они бережно хранят её в листьях. У сфагнума для этой цели даже есть специальные пустые клетки. Они крупнее прочих. В них — либо воздух, либо вода. От этого сфагнум и выглядит белёсым. Сфагнум может запасти воды в 20-40 раз больше своего сухого веса. Однако, дождевая вода хороша не во всех отношениях. В ней нет ряда необходимых для питания веществ — солей калия, фосфора, азота. Особенно ощущается недостаток азотистых соединений, без которых нельзя построить белки. На какие только ухищрения не идут спутники сфагнума, чтоб получить этот азот!

Так, например, росянка (Drosera rotundifolia), обычная обитательница Филинского и других сфагновых болот, научилась ловить и высасывать насекомых. На листьях у этого хищного растения — волоски с капельками клея, напоминающими крошечные росинки. Севшее на лист насекомое приклеивается к ним, после чего лист сворачивается и высасывает его. Помимо росянки и нескольких видов вересковых кустарничков, на обширной сфагновой сплавине Филинского болота из трав произрастают шейхцерия болотная, два вида пушицы (влагалищная и многоколосковая), а также несколько видов осок. Шейхцерия и пушица влагалищная характерны для верховых болот. Пушица многоколосковая (Eriophorum polystachyon) встречается на любых болотах. Её отличие от одноколосковой влагалищной пушицы подчёркнуто в названии. В целом, видовой состав верховых болот не богат, хотя в таких местах могут произрастать ещё некоторые виды, пока не обнаруженные на Филинском болоте.

Литература

Менкель-Щапова Т. Исследование водной и прибрежно-водной растительности Косинских озёр. — Тр. Косинской биол. станции. МОИП. Вып.11. М., Главнаука, 1930. С.5-37.2

Источник: статьи Ю.А.Насимовича по природоохранному краеведению