Минусы и проблемы меритократии

Print PDF

«Быть образованным полезно, но большое количество образованных людей благоприятно сказывается и на обществе в целом. Все хотя бы в какой-то степени выигрывают от инноваций и более высокой производительности труда более образованных. Поэтому большее равенство возможностей — достойная цель, и все поддерживают создание условий для получения образования способными детьми, которые не имели возможности учиться из-за своей бедности или происхождения.

В наше время меритократия стала пробным камнем добродетели, и никто не сомневается в том, что каждому должен быть дан шанс добиться успеха и подняться до уровня, соответствующего его способностям¹. В некоторых областях нам явно нужно даже больше меритократии. Посмотрим, например, на то, кто становится изобретателем; изобретения — ключ к экономическому росту и будущему процветанию. Дети, родившиеся в верхнем 1% шкалы распределения доходов, имеют в десять раз больше шансов стать изобретателями, чем те, кто находится в нижней половине распределения доходов.

Из-за этого недостатка меритократии мы лишаемся множества Эйнштейнов, которые могли бы изменить мир к лучшему².

Майкл Данлоп Янг. Его жизнь — иллюстрация к “Меритократии”: от капитализма лично он получил многое — славу, деньги, почёт, включая баронство, но этот же сделал невозможным реализацию его социального идеала, примерно как с авторома модели “пределов роста” Денисом и Донеллой Медоуз. Как писал Карл Маркс в “Будущих результатах Британского владычества в Индии”, пока социальная революция не овладела современными производственными силами, и не подчинила их контролю наиболее передовых народов, человеческий прогресс уподобляется “человеческий тому отвратительному языческому идолу, который не желал пить нектар иначе, как из черепов убитых”.

У меритократии есть и свои темные стороны, о которых говорил британский экономист и социолог Майкл Янг [что часто забывают, левый социал-демократ, видевший в меритократии способ движения к социальному равенству и проклявший её, когда она обратилась в свою противоположность, возможность которой предвидел в книге 1958 г.). Оставил лейбористов в 1950 г. из-за предательства партией своих идей. Прим.публ.].

В 1958 году он придумал сам термин «меритократия» и предсказал социальную катастрофу, которой чревато ее утверждение³. Действительно, одну проблему мы уже видели: некоторые рабочие места, которые когда-то были открыты для не имеющих высшего образования, теперь зарезервированы для тех, кто его имеет. Если с этими работами (например, в правоохранительных органах) лучше справляются те, кто имеет диплом, то само по себе это хорошо. Но если существуют ресурсы, которых на всех не хватает, такие как привлекательные жилые районы и рабочие места, то для менее образованных они оказываются вне досягаемости.

Хуже всего — именно это и беспокоило Янга — то, что потеря самых умных детей из менее образованной группы лишает их возможности развить таланты, полезные для самой этой группы. Янг пишет, что

«споры о распределении национальных расходов — это битва умов, и тех, кто теряет своих умнейших детей, потому что они переходят в стан врага, неизбежно ждет поражение».

Настоящая причина того, что элиты были относительно успешны, замечает Янг, состоит в том, что «за обделенных больше некому вступиться, кроме них самих⁴».

Когда у талантливых людей нет возможности продвинуться наверх, они упускают возможность проявить себя и принести пользу другим в том более широком мире, где они могли бы трудиться, но подобное движение талантов также оголяет те места и группы, из которых они вышли. Янг называет менее образованную группу «популистами», а элиту — «лицемерами».

Шестьдесят лет спустя, говоря о нашем времени, политический философ Майкл Сэндел рассуждает о губительных последствиях меритократии:

«Победителей поощряют считать успех их собственным достижением⁵, мерилом их добродетели — и смотреть свысока на тех, кому повезло меньше, чем им. Проигравшим остается жаловаться, что система подтасована, что победители жульничали и хитрили на своем пути к вершине. Или таить в себе деморализующую мысль, что их неудачи — их же рук дело, что им просто не хватает таланта и воли к победе»⁶.

Согласно опросу 2019 года, только половина взрослых американцев считает, что колледжи приносят пользу стране; 59% республиканцев — сторонников партии, которая все больше становится партией менее образованных, — считают, что они оказывают негативное влияние⁷.

Поскольку меритократы отбираются по способностям, а не по богатству или положению семьи, то обычно это более способные люди, чем те, кому они приходят на смену. Это, опять же, в основном полезно и на личном, и на общественном уровне.

Но когда новая группа добивается успеха, она принимается делать то, что когда-то пыталась сделать предыдущая группа, а именно укреплять свои позиции против следующего поколения меритократов. Будучи более способными, они успешнее реализуют стратегии исключения посторонних и обеспечения преимуществ для себя и своих детей, что обогащает их лично, но разрушительно для общества. Богатые могут оплачивать для своих детей более качественную подготовку к вступительным экзаменам и сочинениям для поступления в колледжи, а также справки об инвалидности, которые дают их детям дополнительное время на занятиях в классе и на экзаменах⁸.

Когда меритократия сопровождается неравенством, как это имеет место сегодня в США, а успешно выявленные «заслуги» — сдача экзаменов, продвижение по службе, привлечение партнера, успешная сделка или избрание на должность — влекут за собой огромные вознаграждения, то вознаграждаться начинают не только способности и добродетели, но и жульничество и отказ от устоявшихся моральных сдержек, которые теперь рассматриваются как препятствия на пути к успеху. Поговорка «не жульничаешь — значит не стараешься» применима не только к спорту.

При меритократии, сочетающейся с высоким уровнем неравенства, стандарты общественного поведения скорее всего будут низки, а некоторые представители элиты коррумпированы или будут восприниматься как коррумпированные теми, кто остался за бортом. Крайний пример — скандал 2019 года с поступлением в колледжи, когда богатые родители давали взятки, чтобы обеспечить своим детям места в элитных вузах.

Мы предполагаем, что рост меритократии в сегодняшней крайне неравной Америке внес свой вклад в создание гораздо более жесткой атмосферы в сегодняшних корпорациях, где «победитель получает все»⁹. Возможно, меритократии со временем сами себя разрушают¹⁰.

Энн Кейс, Ангус Дитон. Смерти от безысходности и будущее капитализма.

Авторы книги “Смерти от безысходности и будущее капитализма” ясно показывают, что в обществах значительного социального неравенства и останавливающихся “социальных лифтов” (все развитые капстраны современной эпохи) плюсы меритократии тают, а минусы мультиплицируются. Общество, разделённое на антагонистические классы, использует “меритократию” просто как ещё один способ пополнить господствующий класс наиболее талантливыми из эксплуатируемых, этих последних примирить с классовым разделением, притушив естественное для всех нас стремление к равенству и классовую ненависть, улучшить качество “верхнего 1%” (или “верхних 15%”, всё равно), обеспечив тем самым увеличение классового барьера в новых формах и в красивой обёртке, со словами о “свободе и “демократии” или способностях”. Совсем не случайно Майкл Янг “не может слышать “меритократия” из уст современных политиков”.

Примечания